Нижегородский сын боярский Рюма Языков командовал несколькими десятками «казанский стрельцов», оставленными отрядом князя Семена Болоховского в качестве гарнизона Верхтагильского городка. Как пишет летопись: «А воевода в нём был с Москвы Рюма Языков. И был у тово воеводы с собою привезён казанской кот большой. И всё де ево подле себя держал Рюма. И тот кот спящему ему горло преяде и до смерти заяде в том городке…»
«Котом казанским» тогда на Руси называли особую породу бойцовых камышовых котов, которую действительно вывели в Казанском ханстве. Считается, что эта порода до нашего времени не сохранилась — знаменитые сибирские кошки предположительно дальние, помельчавшие потомки «кота казанского».
Камышовый кот запросто рвёт кур, человеку с ним справится трудно — так что загрызть спящего такой «котик» вполне может. Одним словом, перефразируя стихи Пушкина про нижегородского сына боярского Рюму Языкова, одного из первых государственных первопроходцев, можно сказать так:
И холод и сеча ему ничего…
Но примешь ты смерть от кота своего.
Золотоордынские дети
Рюма Языков был потомком старинного золотоордынского рода — его предок, мурза Енгулей Язык, принял крещение и перешел на службу ещё к Дмитрию Донскому. В эпоху Ивана Грозного «дети боярские» Языковы жили в Нижнем Новгороде и участвовали в покорении Казанского ханства.
Писцовая книга города Казани за 1565–1568 гг. указывает, что «направо з Болшие улицы в переулок к Кабацким воротам…» седьмым по счёту стоит «двор сотника стрелецкого Рюмы Языкова». Именно с этого двора Рюма (это, кстати, не имя, а повторявшееся в его роду прозвище, что-то типа однокоренному «угрюмый») и выехал на восток, за Урал, с первым отрядом русского регулярного войска, отправленного на помощь Ермаку в Сибирь… Вероятно, отсюда же он увёз с собой и рокового «кота казанского».
Кот загрыз Рюму в 1586 г., уже в царствование Фёдора I, сына Ивана Грозного. Можно лишь гадать, что думали и говорили в Кремле, когда читали донесение, пришедшее с той стороны Уральских гор: «В городе Верхтагиле воевода Рюма Языков заеден Казанским котом, которой был при нём несколько лет безотлучно…»
«Заеденный котом» Рюма явно был не первой молодости, то есть имел детей. Многочисленный род дворян Языковых в XVII–XIXвеках хорошо известен в русской истории, вплоть до генералов эпохи наполеоновских войн и близкой подруги Гоголя. Жаль Николай Васильевич не знал историю с «котом казанским», мог бы обогатить русскую литературу колоритным сюжетом.
