Кто меня так видит и так ценит? За что меня уважают – за что я сам себя могу уважать? Могу ли я признать важность собственного Я? Отвечать за свое поведение, воспринимать его как правильное? Если этого нет, то возникает одиночество, желание спрятаться за чувством стыда, истерия. Если это есть, то я нахожу сам себя, мою аутентичность, мое утешение и мое самоуважение. В результате неустанных стараний такого рода формируется моя самоценность, глубокая ценность того, что я есть в своей сущности. Это третье условие экзистенции.
Для того чтобы иметь право быть самим собой, недостаточно только получить внимание, уважение и признание, я должен сам говорить себе «Да». Для этого я могу что-то активно делать: уважать других, идти им навстречу, при этом отделять свое от чужого, защищая собственное. Проведение границ и встреча – через них мы можем проживать бытие собой, не становясь при этом одинокими. Встреча с другим помогает преодолеть границу, дает мне возможность найти в Ты свое Я…
Если я могу быть в мире, люблю жизнь и могу в ней быть собой, это означает, что созданы предпосылки для четвертого фундаментального условия экзистенции: обнаружения того, ради чего мне стоит жить, о чем идет речь в моей жизни. Недостаточно просто быть и чувствовать, что ты приспособился. В определенном смысле мы должны также и превзойти себя, мы хотим в чем-то раскрыться, внести себя в жизнь, хотим получить какие-то достойные результаты. Таким образом, осознавая конечность отведенного времени жизни, я задаю вопрос о смысле экзистенции: Я есть – для чего это нужно? Для этого мне нужны поле реальных возможностей, понимание структурных взаимосвязей, в которых я нахожусь, и надежда еще что-то ценное встретить или создать в будущем. Где я необходим? Кому нужен? Кто меня ждет? Где я могу быть продуктивным? Вижу ли я себя в превосходящей меня самого системе взаимосвязей, которые придают структуру и ориентиры моей жизни? Есть ли что-либо, что еще должно произойти, пока моя жизнь продолжается? Если у меня этого нет, то возникает пустота, фрустрация, даже отчаяние и часто зависимость. Если это есть, то я нахожу путь к самоотдаче и к действию, в конце концов – к моей форме служения или религиозности. Сумма этих познаний составляет смысл моей жизни, она приводит к экзистенциальному исполнению моей жизни.
Однако недостаточно только находиться в поле деятельности, ориентироваться во взаимосвязях и иметь ценности в будущем, для этого необходима еще и феноменологическая позиция. Это экзистенциальный подход к бытию: позиция открытости, в которой речь идет о том, чтобы дать ситуации сделать запрос в отношении себя. (
