В моей, например, была вся моя казна. Главный герой «Мотылька» в своей заднице возил капсулу с деньгами. Я же вёз симку с тысячью рублями. Для этапных зеков большие деньги. Несколько дней назад я её проглотил, предварительно запаяв в целлофан. Вот-вот она должна была выйти.
Приняв этап в карантин и как следует нас исколотив (меня потом гримировали, чтобы сфотографировать на бирку), гадьё предупредило, что если кто-то везёт с собой "запреты" и добровольно их не отдаст – тех трахнут палкой. Двое зеков что-то им отдали. Отделались пинками. Я же промолчал, надеялся «пропетлять».
Кто же мог знать, что здесь так кормят. И мог ли я представить, что испражняются здесь в первый раз на сетку. Над туалетным очком, под присмотром наглого «петуха», зек тужился над мелкоячеистой сеткой-рабицей. Не помыв задницу, зек убегал на скамейку, а «обиженные» в туалете ковырялись в зечьем кале, искали «запреты».
Моя симка была в опасности, задница тем более. Я сжимал зубы и анус, ночью не мог заснуть из-за боли в животе, но крепился. Однако я уже понимал, что две недели я точно не вытерплю и, скорее, обделаюсь во сне, чем когда-нибудь нелегально позвоню из «красного» лагеря. Я ждал случай, и жизнь забитого бедолаги мне его и подарила.
За тем, кто сходил на сетку, а кто ещё нет следил главный «обиженный» карантина. В блатной робе, с наглым взглядом и статьёй за изнасилование. Но из-за вчерашнего «кипиша» и появления в карантине начальника зоны, данные о побывавших на сетке куда-то исчезли. Когда я понял это, то поднял руку и попросился у инспектора в туалет (да-да, именно так). На его вопрос, ходил ли я на сетку, уверенно кивнул. "Обиженный" сделал вид, что проверил и подтвердил. Через минуту я уже неимоверно кайфовал, став легче на два килограмма и тысячу рублей.
И весь день потом – лёгкость, покой и счастливая улыбка.
С днём рождения!
И долгая память моему лучшему в жизни подарку.
RIP
29.12.2017 г.
41 год.
Кемерово. Штрафной изолятор.
Я сижу в одиночной камере вот уже полгода. Поначалу, меня слегка трясло от бесконечного дня, но я приручил время. Я с ним договорился. Теперь оно медленно ползёт лишь от отбоя до подъёма, днём же, как мне и надо, ускоряется.
Изолировали меня как экстремиста под предлогом будущего административного надзора. Но случилось это в тот же день, как я, наконец-то, решил вопрос о поставке в лагерь консервированной тушёнки.
Конечно же, за тушёнку меня бы в ШИЗО не посадили. Но в этих банках в лагерь должна была зайти аппаратура для скрытого видеонаблюдения. Все эти годы я жаждал заснять доказательства существования параллельного мира. Несколько лет готовился к операции, даже существовало что-то вроде миниподполья. О нём можно писать роман и я напишу. Но сейчас я где-то ошибся.
