В самом деле, откуда взялись эти странные люди? Пожалуй, к легендарным воинам Александра Македонского они все же никакого отношения не имеют. И по облику, и по обычаям, по одежде и жилищам кафиры больше всего напоминают все-таки таджиков.
Но в другом кишлаке путешественников настороженно встречают совсем иные люди: смуглые, узколицые, похожие на испанцев или итальянцев. И говорят они на особом наречии.
А в кишлаке Вама женщины щеголяют в ярких, синих и красных, платьях с вышивкой, неожиданно напоминающей родную, российскую! Тут вообще любят всякие украшения: носят браслеты, огромные серебряные серьги, оттягивающие уши, да еще вдобавок татуируют звездочки на лбу.
Все дальше углублялся крохотный караван в укромные долины Страны неверных. Каждое селение точно крошечная отдельная страна. И названия их звучат странно, словно на разных языках: Шар, Тли, Парун, Вама.
Проводников приходится нанимать от одного селения до другого. Дальше они идти отказываются. На все расспросы о дороге проводники туманно отвечают:
— Настиг! (Близко!)
А путь становился все труднее. Страна неверных не имела дорог. Их не прокладывали нарочно, чтобы сделать горные селения еще недоступней. Только козьи тропы вьются по ущельям среди камней. Ноги лошадей застревают в камнях, а на перевалах копыта скользят по синему льду, и на нем остаются алые пятна крови. Приходится снимать с лошадей вьюки и тащить на себе. Пожалуй, дорога оказалась даже труднее, чем на Памире.
Путешествие по Стране неверных продолжалось всего четыре дня. Но Вавилов запомнил их на всю жизнь.
«Караван передвигается с трудом, — записывал он в дневнике. — Лошадей приходится вести, люди и лошади вязнут в снегу. Проводники выводят караван через перевал к спуску по приметам, известным им одним».
«Если принять во внимание двухдневный утомительный переход по безлюдной местности, потерю подков, израненные ноги лошадей, то из всех пройденных через Гиндукуш перевалов Парун надо считать наитруднейшим».
«23 октября… Более трудного пути за все наше путешествие по Востоку нам не приходилось встречать…»
Вавилову все чаще вспоминалась зловещая фраза из описаний одного старого путешественника: «Иностранец, которому случится попасть в Афганистан, будет под особым покровительством неба, если он выйдет оттуда здоровым, невредимым, с головой на плечах…»
А теперь?
Неужели все их страдания и перенесенные тяготы оказались напрасны и придется возвращаться? Одни, без проводников, они не выберутся из лабиринта диких скал, сгинут в нем без вести. Уж если нищие горцы даже решили вернуть деньги, выплаченные им вперед, вряд ли возможно их переубедить.
