— Так что способен, чего доброго, и жениться, отмахнувшись от мнения родни? Это, конечно, прискорбно, но чего ты хочешь от меня?
— Федя… — светло-карие глаза Зинаиды гневно блеснули. — Можешь похитить молодую Измайлову?
— Похитить? — удивился Федор. — Твоя предприимчивость просто пугает. Что мне с ней делать?
— Что угодно. Только опорочь ее репутацию так, чтобы никакая любовь не устояла перед слухами, которые мгновенно разнесутся по Москве.
— Мне кажется, — холодно ответил Воронов, — вы меня, Зинаида Сергеевна, с вашим слугой Чаловым перепутали. Это ему такие дела подстать. Никогда ничем подобным не занимался, и впредь не стану.
Зинаида, насмешливо прищурившись, посмотрела на Воронова, стараясь, чтобы взгляд не выдавал ее истинных чувств. Она на самом деле боялась его.
— Мне казалось, Черный Ворон на многое способен. Хочешь поторговаться?
— Не надо, Зина. То, что я тебя когда-то от твоего унылого мужа избавил, еще не повод считать меня мальчиком на посылках. Да и то — поединок был отменный, граф, мир его праху, шпагой владел как никто, недаром он так упорно искал со мной ссоры.
— Но тогда он на пустом месте ревновал, — тихо сказала Зинаида, отводя взгляд. — Все считают, Федя, что я тебе от дома отказала, но ведь ты всегда ко мне вхож… днем и ночью. Я не столь уж щепетильна, ты знаешь, и память супруга никогда чтить не собиралась.
— Милая моя Зинаида Сергеевна, то, что могло быть тогда, да не случилось, теперь, спустя годы, ворошить не стоит. Я что угодно для тебя сделаю, лишь бы ты была счастлива, но всему же есть предел. Давай считать, что этого разговора и вовсе не было.
— Ах вот оно как. Хорошо, Федор Иванович. Тогда прошу вас и в самом деле дорогу в мой дом забыть.
— И я бы уже это сделал, Зинаида Сергеевна, если бы вы столь горячо не возжелали обратного.
— Мне бы стоило навсегда разорвать с тобой, Федя, — с горечью произнесла графиня.
— И правда, стоило, — негромко ответил Воронов. — Поверь, я уже давно не вспоминаю, что Зина Калинина была моей невестой. Пока не появился граф Загорский…
— Но ты же понимаешь — влияние графа, давление семьи…
— Не повторяйся, Зина. Все это я уже слышал, и ни в чем тебя не упрекаю. Я и правда хочу, чтобы ты не грустила, но губить ни в чем неповинную девочку ради твоего каприза не стану.
— И это твое последнее слово?
— Да.
Зинаида Сергеевна поднялась с софы, Воронов тоже встал с кресла.
— Прощай, Федор.
— Прощай, Зина.
Даже не поцеловав ручку графини на прощанье, Федор Иванович обернулся вороном. Посмотрев, как скрывается в небе черная птица, Зинаида со злостью захлопнула окно.
