Мои ноги, словно ватные после ласк этого мужчины совершенно не хотят слушаться, и я понимаю, что гораздо с большим удовольствием я бы сейчас повернула обратно, в его жаркие объятия. Позволила, наконец, отдаться чувствам. Стать счастливой хоть ненадолго.
Но нельзя. Это — просто невозможно.
Особенно сейчас, когда я нахожусь в шаге от заветной цели и обручального кольца на безымянном пальце.
От миллионов Образцова, которые связывают меня по рукам и ногам с тем злополучным контрактом.
От здоровья моего отца.
— Лада!
Крик мужчины достигает моих ушей на крыльце особняка, и я нервно рву на себя дверную ручку. Только бы успеть…
Заскочить в свою спальню, закрывшись на несколько замков, и почувствовать себя в безопасности. Подальше от этих пронзительных синих глаз, светящихся жгучей страстью вперемешку с тихой нежностью.
— Лада, остановись!
— Нет, Кирилл, убирайся!
Нервно вскидываю руку, пытаясь избавиться от сковывающего меня наваждения.
Боковым зрением я замечаю, как телохранитель припускает следом за мной, отчаянно размахивая при этом руками. Его голос срывается в ночной тишине, переходя на свистящий шёпот, но мне уже всё равно.
— Уезжай, я больше не нуждаюсь в твоих услугах!
— Но…
Разворачиваюсь корпусом, наводя указательный палец на мужчину.
Сердце предательски подскакивает как на кочке, замедляя свой темп, но я всё же произношу эту фразу, сцепливая руки в кулаки:
— Ты уволен! Убирайся, я больше не нуждаюсь в твоих услугах.
Вижу, как мужчина останавливается. По его красивому лицу ползёт серая тень, которая моментально делает из него восковую статую.
Отрывистое дыхание переходит в свист, а в глазах тухнут огоньки, свидетельствующие о том, что он всё-таки меня понял.
Наконец-то…
Крылья вырастают за спиной, и я быстро нажима на витиеватую ручку, оставляя Кирилла далеко позади себя. Надеюсь, что сейчас он, посчитав себя униженным и оскорблённым, всё же послушается, уехав из особняка.
Оставив меня в покое.
Врываюсь в прихожую, моментально натыкаясь на дуло пистолета, направленное прямо на меня. Холодный металл заставляет всё тело покрыться мурашками, и я быстро сглатываю слюну, уставившись на преступника в чёрной маске.
— Ну что, цыпа? Добегалась?
Сквозь прорези тёмной ткани я вижу, как сверкают в лунном свете глаза незнакомца, и моментально делаю шаг к двери. На его губах появляется нервная, какая-то злорадная ухмылка, и он пребольно цепляет меня за локоть, притягивая к себе.
— А теперь отведи меня к сейфу и покажи, где спрятаны бабки. Давай живо, без глупостей.
