Стрелки остановились.
Действительный тайный советник недовольно дёрнул уголком рта, мимоходом рассматривая сильно обожженную правую руку. Ткани омертвели и даже частично обуглились, будто конечность неосмотрительно сунули в открытое пламя. Но подобные мелочи жизни мало заботили Винсента: маги исцелят повреждения очень быстро. Нет, совсем не о том были сейчас все его мысли. Мертвец в зеркале… Вот значит как.
Канцлер категорически не верил в воскресение мертвых, а следовательно, придется признать, что его провели, как ребенка. Лорд Эдвард сознательно ввел его в заблуждение, заявив о смерти заговорщика Карла, могущественного заклинателя и оборотня, имеющего статус чистокровного.
Намереваясь вернуть трость в обычное безобидное состояние, Винсент нахмурился и помрачнел еще пуще прежнего: тайное, добротно исполненное оружие было испорчено. Клинок оказался зазубрен и испещрен сетью мелких ветвистых трещинок, словно вот-вот рассыплется; с острия крупными каплями стекала черная кровь. Брызги этой же самой дурной крови обильно, как грязь на одежде простолюдина, покрывали титульное канцлерское платье.
Яд быстро прожигал крепкое сукно, печально известное мундирное сукно оттенка маренго, которого боялись и ненавидели все инакомыслящие Ледума.
* * *
— Как удается тебе, Эдвард, заставлять заклятых врагов спасать тебя от смерти? — певуче рассмеялся Альварх. Волосы, светлые как солнце, упали ему на глаза. — Как удается обращать ненависть в любовь? В темную, извращенную зависимость, парадоксальную природу до конца и не осознать. Что это — влияние особой харизмы беловолосых? Раскрой мне свой секрет.
В ответ правитель скривился — ему было не до словесных пикировок. Веселье также казалось неуместным: угроза витала в воздухе, сгущалась вокруг с каждым днем. Угроза была уже почти осязаема, словно облако плотного дыма, в котором невозможно ориентироваться и идти к цели; в котором невозможно свободно дышать.
А он до сих пор не знает врага в лицо! И уязвим, уязвим в этой дымной неизвестности.
После возвращения из девятой башни прошло уже несколько часов. Лорд Эдвард успел отдохнуть и отчасти вернуть самообладание, хоть чувство гнева всё еще тлело в глубине его сердца. Восстановив силы, правитель тщательно привел себя в порядок и переменил одежды. Вновь гордо, ослепительно-белым засияло холодное серебро герба с трехлепестными лилиями.
Полученные от Арх Юста и Менеи раны затянулись без следа, и довольно быстро. Даже магию минералов применять не пришлось — священная магия драконьей крови сделала за заклинателя всю работу.
