— И ты туда же?
Скинула с себя пижамные брюки, затем футболку, что было весьма неудобно с телефоном у уха.
— А кто еще?
— Еще Ярослав. — Я покрутилась перед зеркалом, разглядывая свое отражение. — Он почему-то тоже был очень-очень против Мира.
— А они что, знакомы? — Выдержка маме изменила. Она так взвизгнула, что я вздрогнула и перестала разглядывать свое тело, думая при этом о сильных руках Соколова.
— Мама, у меня к тебе другой вопрос, — ледяным тоном спросила я, потому что происходящее мне совсем не нравилось. — Ты сама что, тоже знакома с Мирославом?
На какое-то время на том конце провода опять образовалась гнетущая тишина. Но потом мама громко, чересчур наигранно расхохоталась, чем добила меня окончательно.
— Нет-нет, милая. Конечно же, нет. Просто… просто… Я слышала о нем — кто он и что он. И удивлена, что он, оказывается, был знаком с Яриком.
— Он обычный юрист, — надавила я, заглядывая в собственные глаза, отражающиеся в зеркале. — Да, перспективный, хитрый и умный, но, мама, откуда у вас у всех такой к нему интерес? Почему мне нужно заканчивать знакомство с ним? Почему?
— Нет никакого интереса, — слишком быстро заговорила мачеха. — Я недавно читала о нем статью в одном журнале. Он обдерет тебя, дорогая. А вместе с тобой и всех нас.
— Окей, — с плеч свалилась огромная тяжесть, — то есть ты так же, как и Яр, печешься лишь о папиных денежках и думаешь, что им пришел криндец.
— Да-да, все дело именно в этом, — она согласилась со мной слишком быстро, и я опять начала сомневаться. Казалось, что Марина знала что-то еще. Про Мирослава. Что-то такое, чему бы я была не рада. — Поэтому настоятельно советую тебе… — мама ненадолго замолчала. — Я поговорю с отцом, он переубедит тебя, — решительно отрезала она и скинула вызов.
Я состроила рожицу погасшему экрану смартфона. Понимала, что вела себя как ребенок, но ничего поделать с собой не могла.
Я уже хотела положить телефон на раковину и наконец-то забраться в душевую кабину, когда на дисплее всплыло сообщение. От Соколова. Он извинялся, что уехал так рано на работу, и предложил присоединиться к нему на обеде — конечно же, если я найду для этого время. Он будет очень рад.
Я ответила согласием и начала прыгать на месте, как дурочка. Включила музыку на телефоне и забралась в душ.
По всему выходило, что после разговора с матерью я должна была расстроиться и по новой начать сомневаться в принятом решении, но то ли из духа противоречия, то ли еще из-за чего я ощутила прилив бодрости и еще большей уверенности. Тем более до назначенного обеда у меня оставалось всего полтора часа, а нужно было успеть как-то привести себя в порядок за столь короткий промежуток времени. И мне было совсем не до того, чтобы забивать голову ненужными сейчас размышлениями.
