— Несносный ты мальчишка. — все же не сдержался старик и хохотнул, — я к тебе два дня пробивался, и ты опять заставляешь меня ждать.
— Борис Глебович, давайте и дальше придерживаться деловых рамок в общении. — Мир поджал губы, он устал от затянувшейся беседы и очередного хозяина жизни, который возомнил себя самым умным, а по факту мог разориться в два счета.
Соколовскому хотелось быстрее забрать Ласку из салона и отвезти девушку домой, накормить ее, уложить в кровать и если не трахать, то хотя бы просто не выпускать из объятий.
— Ты даже не боишься… — уже без налета улыбки протянул собеседник.
— Потому что я прекрасно знаю, что у вас нет времени на поиски еще одного компетентного человека. И с желанием прижать меня потом, — цыкнул Мир, — вы тоже справитесь. Ведь не можете не понимать, что у меня всегда есть страховка.
— Ты чертовски на него похож, — выплюнул Игнатьев и поднялся с места, откидывая полы пиджака, словно те ему мешали, на самом же деле мужчине было тяжело справиться с собственной нервозностью.
— Я даже понимать не хочу, кого вы имели в виду. Хорошего вам вечера, Глеб Борисович. Мой секретарь свяжется с вашим помощником.
Мирослав кивнул и повернулся к Игнатьеву спиной. Несомненно, старик в этот момент хотел его придушить.
Соколовский иногда сам не понимал, почему он получал от этого такое ненормальное удовольствие — доводить таких, как Игнатьев, до грани и в то же время ставить на место, заставляя понять, что они ничего не смогут ему сделать. Мирослав прекрасно осознавал, что однажды он мог доиграться до такой степени, что его тихо устранили бы — и все. Но с каждой такой незаконной подработкой он копил информацию, и каждый такой заказчик, желающий избавиться от Соколовского, становился ему же невольным покровителем, всячески стараясь защитить собственные интересы, а следовательно, и жизнь Мира.
В салоне Ласки не оказалось, и Мирослав ощутил досаду: он соскучился по девушке. Прошло всего полдня, а ему уже хотелось потрогать ее мягкие, шелковистые белоснежные волосы.
Бред какой-то. Тоже, млин, инстинкт защитника включился. Иначе происходящее охарактеризовать он просто не мог. Не видел других причин, почему его так вставляло от Огневой. Да, она была красива. Да, его к ней физически тянуло, но это все второстепенно. Самой странной потребностью для него была именно необходимость защитить Славу от всего, желательно и от него самого.
По пути домой Соколовский, пока стоял в пробке, позвонил в ресторан, находящийся в его доме, и заказал ужин. Худоба Ласки ему тоже не очень-то и нравилась.
