Проиграл обеденную карточку. Играл в карты в общежитии и проиграл карточку. Ай, ничего, осталось пять дней, начнется другой месяц, другая карточка.
- Во что играл-то? В "три листика"?
- Не знаю,- говорит Урюк.- Колька играл.
- Как же ты, глупый ты человек, берешься играть в игру, в которую нельзя выиграть? Ведь в "три листика" играют у вас в Ташкенте на базаре!
Урюк не был в Ташкенте на базаре. Он и в самом Ташкенте не был, только видел в окно вагона.
Игорь идет на второй этаж к начальнику цеха. Надо спасать человека: какой день без обеда! Авдейчику некогда разговаривать о мелких подробностях жизни подсобников, проживающих в общежитии, он шлет Игоря к комсоргу Вале Котляр, в инструментальный цех. Комсомольская организация тут общая, потому что цеха соседние, в одном корпусе, только в инструментальном комсомольцев человек сорок, а в "заготовке" всего-то, может, пяток ребят в группе слесарей, где пилят матрицы. Валя Котляр - технолог. Она очень маленького роста, как гномик, белые кудряш-ки, пронзительный голос, сапоги и ватник делают ее крохотную фигурку квадратной. Вся история с картами ее возмущает, но помогать Урюку ей неохота.
- Дураков не навыручаешься! У нас тут заботы поважней. В нашем же цехе три парня - представляешь, гады? - производство открыли. Ножи делать. Как в Америке. И торговали на Тишинке. Ну, зажигалки - ладно, ну, мундштуки наборные - ладно, но чтоб такие финяры в ночную смену точить из напильников...
И все-таки они идут в общежитие. Для подмоги Валя берет одного здорового малого из цеха.
- Что-то я тебя первый раз вижу,- вдруг подозрительно говорит Валя Игорю.- Ты где на учете?
Игорь объясняет, что нигде не на учете, потому что не комсомолец, а работает он трубоволочильщиком.
- Готовься. Будем принимать,- еще более внезапно заявляет Валя.- Такие люди нам нужны. Собираешься вступать в ряды?
- Конечно! Чего ж...- Игорь пожимает плечами.
Он и раньше думал о вступлении в комсомол, думал часто и много, но каждый раз не до конца, не хватает решимости. То, что он ответил Вале так спокойно и будто бы равнодушно, было неправдой. Он весь напрягся, услышав внезапное предложение. И - снова не до конца, снова решение откладывается на "потом", на "когда-нибудь", когда отступать - перед собственным малодушием - будет некуда.
Колька сидит на полу в окружении пацанов и кого-то обманывает в "три листика".
- Это кто же набрехал? - орет Колька и сверлит Урюка благородно-гневным, испепеляю-щим взором.
