— Отчего же, понравилось, — голос Германа звучал слишком звонко в ночной тишине. — Вон Андрей мечтал быть разведчиком и стал им, а ты — успешным и знаменитым хирургом. Как итог, практикуешь в Швейцарии.
— Не ори. Люди спят, — оборвал стенания разведчик.
— Меня интересует, у которой из девчонок наш Грааль? На кого ставите? — не выдержал великий хирург.
— Тяжесть славы сгибает спину? — поддел Герман. — Ставлю на Янку. У Полины его точно нет.
Трое заговорщиков как по команде уставились на слабоосвещенное окно маленького коттеджа. Плотные шторы не позволяли увидеть, чем заняты его обитательницы.
— Не факт, — возразил Андрей. — Мало информации. Все наши дамы ведут себя странно. У каждой есть скелет в шкафу.
— И не один. За столько-то лет, — откликнулся Герман.
На шезлонге тоненько вскрикнул и закопошился рабочий без образования. Мужчины замолчали, в надежде, что субъект повозится и снова уснет. Но Толик неожиданно спустил ноги на травку, с удовольствием потянулся, со вкусом зевнул и застыл в удивлении:
— Где я? — он вгляделся в призрачную группу. — Ребят, вы?
Ребята никак не отреагировали на призыв друга. Оставили его наедине с догадками. Испуганный, он рухнул ничком на шезлонг и притих.
— Повезло тебе с соседом, — посочувствовал Герман доктору. — Спит мало, а говорит много. Прямо кладезь информации.
— Родник мудрости, — согласился Галл.
— Интересно, он женат?
— Живет с какой-то Катькой — женщиной трудной судьбы. Поминает каждый час, но не звонит.
— Луиза носится с ним, как с писаной торбой, жалеет. — Галл поднялся с кресла, расправил плечи.
Андрей потушил сигарету, вышел из-за стола, оглядел пустынную лужайку.
— Теперь наша очередь… носиться.
Они подхватили Толика под руки и повели его в сторону пансионата. Дело вышло непростое: буйный друг окончательно пробудился, начал вырываться из дружеских тисков, громко подпевая каждому сделанному шагу.
— Первым делом, первым делом — самолеты. Ну, а девочки? А девочки потом… трам- пам-пам, — по ходу дела певец выполнял танцевальные па, оттаптывая ноги добровольным помощникам.
— Заткнись, — сквозь зубы выдохнул Борис, пропустив качественный пинок.
— Наш гимн не нравится?! — веселился паяц. — Галл, а как у тебя с женщинами? — и визгливо расхохотался. — А, никак! — радостно притопнул, споткнулся на ступеньках и завис в руках друзей. — Проклятый гимн! — всхлипнул Толик.
Тройка рыцарей и брыкающаяся ноша медленно восходили по лестнице, направляясь в сторону пансионата. Полная луна выглянула из-за облаков и бесстрастно осветила трагически-молчаливую группу.
