Где-то в начале шестидесятых на Балтийском заводе готовили к спуску новый лесовоз. Уже раздали пригласительные билеты на торжество. Приготовили плакаты, столы и речи, шампанское для судна, коньяк для госкомиссии и спирт для работяг. Оркестранты надраили медь, продули дырочки духовых инструментов.
А лесовоз тихим солнечным вечером накануне торжества вдруг тронулся и пошел, все быстрее, на спуск. Потрескивали носовые копылья. Дымилась разогретая трением насалка.
Женщина-охранница подняла тревогу. Ей сначала не поверили. А когда все же сподобились глянуть на Неву, лесовоз мирно покачивался у противоположного берега, всем видом своим выражая покорность и послушание. Буксиры переполошившихся соседей побежали ловить его.
При этом самостоятельном спуске судно слегка повредило два стапельных крана. Однако все затраты с учетом ремонта вышеупомянутых кранов оказались значительно меньше тех, которые планировались при нормальном спуске. Таким образом, лесовоз и пошутил, и сэкономил народные денежки.
Тщательное расследование выяснило, что это был уже не первый случай самоспуска. В пятидесятые годы произошло подобное событие. Но поскольку тогда еще секретность была на должном уровне, событие не получило широкой огласки. Более того, посвященные в тайну дали подписку о неразглашении и обещание забыть указанное событие, как можно скорее. Боюсь, что кто-то из них все же нарушил принятые обязательства, поскольку сам факт стал достоянием гласности.
Как встречаются женщины с мужским характером и наоборот, так и у судов бывает, что по странной прихоти судьбы они получают душу, которая была бы уместна у совсем другого плавсредства.
В морских кругах прославился теплоход «Инженер Нечипоренко», которому по ошибке досталась агрессивная душа лихого боевого корабля. Поскольку в силу своих конструктивных особенностей он не нес никакого вооружения, свою воинственность «Инженер» проявлял единственно доступным ему способом: он таранил все суда, имевшие неосторожность приблизиться к нему. Причем, как правило, с летальным исходом.
Он утопил на Даугаве СРТМ «Лаймдота», в Ирбенском проливе — германский сухогруз «Фальке» с целлюлозой. Имя третьей жертвы я запамятовал, но не в нем суть. Подозреваю, что за «Нечипоренкой» числились и другие подвиги…
Иногда шутки судов балансируют на грани приличия.
В верховьях наших рек, куда с трудом добираются суда речного флота, трудятся плавсредства самого малого и самого мелководного флота — лесосплавного. Особенно горячее время у них приходится на конец апреля — начало мая. Две, редко три недели разлива рек, когда выводятся плоты зимней сплотки.
