При посадке на грунт, подобный здешнему, применяется еще один эффективный метод снятия с мели — размыв грунта гребными винтами спасателей. Здесь требовался буксир или ледокол с осадкой 5-6 метров. К сожалению поблизости такого судна не оказалось.
Способ, которым мы снимали с мели «Сомова», называется «стягивание АС с размывом грунта собственным винтом».
Технологию этого способа мне довелось досконально отработать при снятии с мели сначала яхты водоизмещением четыре тонны со вспомогательным дизелем, а затем морского тральщика водоизмещением под 600 тонн. Здесь же пришлось иметь дело с транспортным судном арктического плавания с водоизмещением около десяти тысяч тонн.
Я связался с капитаном атомного ледокола. Попросил подбирать буксирный трос по нашей команде, но ни в коем случае не превышать силу тяги 50 тонн. Потом мы уточнили промеры глубин вдоль бортов и поставили под носом АС буй-отметчик.
Наступила темнота. Следовало еще перекатать балласт и выполнить некоторые другие работы. Аварийная ситуация рождает массу сопутствующих проблем, начиная с проблемы обеспечения водой системы охлаждения двигателей, поскольку кингстоны прижаты к грунту, и кончая подушками, которые защищают полубрагу на острых углах конструкций. И еще многое другое, о чем скучно писать, но без чего в реальной жизни не обойтись.
С рассветом продолжили работы. Приходилось учитывать каждую мелочь, так как наши возможности были очень ограничены.
Это была штучная работа ювелирной тонкости. Я стоял в рубке у левого борта, следя по намеченному на берегу створу за моментом страгивания. Капитан и экипаж действовали четко и спокойно. За работой силовой установки следил стармех, в просторечии — Дед. Он предупреждал меня, когда температура двигателей приближалась к допустимому пределу.
И вот ближний створный знак — угол барака — очень медленно пошел в сторону носа. А затем мои ступни ощутили едва заметное, но хорошо знакомое опытным спасателям подрагивание палубы, когда судно еще нерешительно и мучительно тяжело страгивается с мели и проползает первые сантиметры на пути к чистой воде.
Я поделился результатами наблюдений с командирами «Сомова». Они сначала не поверили мне. Слишком долго они маялись на мели, чтобы поверить в столь быстрый результат.
Но тут как раз по радиотелефону запросили атомный ледокол, как у них дела с буксирным тросом.
— Все в порядке — последовал ответ, — мы выбрали уже 87 метров.
Сомовцы переглянулись и радостно заржали.
