— Благодарю за приглашение, миледи.
Глаза леди Лингем блеснули.
— Спасибо, что пришли. Все соседи только о вас и говорят, — она слегка рассмеялась. — О, не надо удивляться. Конечно, о вас ходит множество слухов, но все они слишком нелепы. Моя горничная, например, уверена, что вас с Монтгомери видели верхом на его лошади, скачущими по полям, словно он — рыцарь в сверкающих доспехах, а вы — его принцесса.
Что?
— Боже мой, — выдавила Аннабель.
— Вот именно, — покачала головой леди Лингем, — поэтому не волнуйтесь. Всем известно, что Монтгомери никогда бы не стал устраивать подобных сцен. Он сказал мне, что вы из семьи священнослужителей?
— Да, миледи.
О чём ещё Монтгомери поведал графине?
— Очаровательно, — сказала леди Лингем, — я нашла вам идеального собеседника за ужином.
Они подошли к худощавому темноволосому мужчине, стоявшему в одиночестве рядом с большим растением в горшке.
— Мисс Арчер, познакомьтесь с Питером Хамфрисом, викарием моего поместья.
Питер Хамфрис покраснел до корней волос и отвесил чересчур низкий поклон.
— Очень приятно, мисс Арчер! — воскликнул он. — Теперь этот великолепный вечер стал ещё более великолепным. — Пока леди Лингэм представляла Аннабель остальным соседям, викарий не отставал ни на шаг.
В число гостей входили: грузный пожилой аристократ с румянцем на щеках граф Марсден, который одарил её невидящим взглядом, его жена, то и дело прикасавшаяся костлявыми пальцами к рубиновому кулону размером с яйцо, слишком тяжёлому для её тонкой шеи, виконт Истон, приехавший в сопровождении сына и дочери подросткового возраста, и пожилая пара Ричмондов, чьи обе дочери с жалостью посмотрели на голубое платье Аннабель.
В столовой положение не улучшилось. Её посадили на дальнем конце стола напротив брата и сестры Истон. Монтгомери сидел на другом конце справа от леди Лингем, в качестве почётного гостя. Краем глаза Аннабель замечала, как мелькают его светлые волосы всякий раз, когда он наклонялся к графине, внимательно слушая, что она говорит.
Питер Хамфрис поднёс к носу металлическую чашку, стоявшую рядом с бокалом, и глубоко вдохнул.
— Мятный джулеп, — объявил он и радостно причмокнул губами. — Осторожнее, мисс. Коктейль сдобрен щедрой порцией бурбона.
Аннабель взяла свою чашу. Содержимое было холодным и пахло мятой.
С дальнего конца стола донёсся звонкий смех леди Лингем. Графиня явно прекрасно проводила время. Неважно, какие у неё были зубы, она идеально подходила Монтгомери. Вместе они смотрелись великолепно: оба утончённые, строгие и невозмутимые. Адам и Ева аристократического мира.
