— Все, что вас окружает это тени, подобия. И каждый мир создан по подобию первого мира. И каждый его обитатель — наша тень, моя и моей госпожи. И так же как мы храним все миры от внешних угроз, есть те кто хранит миры от внутренних. Каждому миру нужны свои рыцарь и леди, свои господин и госпожа. Рыцаря я выбрал давно, он стал мне другом. Его леди его предала.
— Раэл Серебряный — этот рыцарь?
Тень улыбнулся.
— Да, человек удивительной судьбы, впрочем об этом позже. Я, как вы заметили, дома не сижу, контролирую те миры, которым нужна помощь. Рыцари помогают мне в этом. Их леди следят за миром изнутри. У вас есть замок, место весьма и весьма не простое. В тех местах, где тени миров соприкасаются между собой, возникают наложения, и из одного мира можно проникнуть в другой. Вам предстоит кроме всего прочего быть радушной хозяйкой тем, кто приходит из иных миров, ибо не всегда для них есть возможность вернуться домой.
Малевин обернулась к маме.
— Ты все знала?
Она кивнула.
— Да, дорогая. Наша семья хранит эту тайну веками. А до этого были, конечно другие.
— А леди и рыцарь… — задумчиво спросила Малевин. — Они должны состоять ну… в браке?
Тень рассмеялся.
— Помилуйте, моя леди! Как можно кого-то заставить любить? Здесь полная свобода выбора.
Мама шепнула ей на ушко.
— К тому же, насколько я знаю Раэла, он не в том состоянии, чтобы ответить на любовь девицы.
Малевин вспомнила сосущую пустоту внутри, когда осталась без своего внутреннего света, и согласилась с ней. Даже если притерпеться, на приключения желания не останется.
— Все это так сказочно, — сказала Малевин. — Так наивно и прекрасно, как будто бы из баллады.
— Может быть потому, что детям больше, чем взрослым понятна простая суть бытия? — заметила мама, гладя ее плечо.
— Мы с Госпожой считаем, что чем проще, тем лучше. Стул, стоящий на четырех опорах не менее устойчив, чем стоящий на тысяче ног. Убрать бы еще из этого уравнения лишенных тени.
— А чего они вообще хотят?
Тень пожал плечами.
— Уничтожить первое солнце, мою Госпожу. Вероятно занять ее место. Короче говоря, той же чуши, какой обычно хотят все злодеи. Лишить вселенную теней, образно говоря. Возможно, в их представлении это весьма правильный и справедливый мир.
— Чем это грозит мирам?
— Миров не будет существовать, леди. Ведь все миры — это тени. Они не умеют ни любить не скорбеть. Из них и люди то не очень получаются, а уж существа иного порядка…
Малевин снова посмотрела в окно. Небо было темным-темным.
