Дарья понаблюдала, как с водопоя гнали лошадей, как их лоснящиеся крупы отливали на солнце, как игриво вели себя молодые кобылицы, дразня и скаля морды, выказывая крепкие белые зубы ощерившейся пасти; топот могучих копыт, покрикивания молодых казачков, с нежностью и добротой оттягивающих ту или иную расшалившуюся лошадь кнутом, и как та, взбрыкнув, снова принималась за свои игры. Дарья с неслыханной ясностью в душе поняла, что, несмотря на всё случившееся, жизнь, как ни странно, продолжается и будет во все времена идти своей чередой — с криками, топотом, свистом, с незлобивой руганью и солнцем, запахами и вот этими лесами и травами.
Княжна обошла все близлежащие местечки городка, расположенного на склоне небольшой пологой горы, у подножия которой текла шустренькая речушка, в ней водилась рыбёшка и жили бобры. Не хотелось возвращаться к Галине Петровне, её дочери, генералу, сидеть за столом, слушать их рассказы. Насколько вчера всё было интересно и значительно, настолько сейчас казалось ненужным. Она заметила по дороге порхающую бабочку и подумала, что и она так же бесприютно порхает над землёю в поисках покоя.
Вернувшись в дом, Дарья надеялась незаметно пройти в свою комнату, но её ждали. Галина Петровна улыбнулась своей непринуждённой улыбкой, ласково погладила девушку по голове, ощущая всю шелковистость густых волос княжны, её нежную кожицу на шее, тонко изогнутой под копной волос. И, поражённая какой-то неземной её красотой, бледностью утончившимся от горя лицом, блеском расширенных и замерших в напряжении глаз, тревожно приоткрытым ртом, детскими припухлыми губами, поражённая каким-то странным, мерным дыханием княжны, генеральша прослезилась и неожиданно заголосила. На её плач прибежала дочь, немолодая, полная девица в красном чепце и цветастом по синему полю халате, остановилась в дверях:
— Мамочка, что случилось?
— Иди, деточка, ничего не случилось, я, дура, всё за слёзы.
Княжна трепетно молчала; её глаза сухо блестели, она отводила взгляд. Но генеральша снова заплакала, и Дарья сказала:
— Я вас прошу, Галина Петровна, у меня что-то голова разболелась.
И действительно, княжна почувствовала головокружение, и через пару минут её бил лёгкий озноб. Генеральша очень испугалась, немедленно принялась за лечение. Во-первых, Галина Петровна прикрыла сразу окно, задёрнув шторы и портьеры на окнах, чтобы не было сквозняков. Дочь она послала сообщить мужу о болезни княжны, уложила Дарью в постель и сделала водочный компресс. Понимая, что, возможно, болезнь возникла не от простуды, а от переутомления и нервного истощения, тем не менее она на всякий случай заварила несколько разных трав, в чём слыла большей мастерицей, дала Дарье выпить настойки и минут через десять спросила, не лучше ли.
