Резко открыв глаза, я недоуменно уставился на очаровательную девушку, расчёсывающую моего Мусичку. Волкодав распластался возле неё на кушетке и блаженно похрюкивал от удовольствия.
Вот тут я окончательно охренел, не побоюсь этого слова.
Во-первых — Мусий всегда резко отрицательно относился к моим подружкам и вообще, женский пол откровенно недолюбливал. А тут, здоровенная зверюга, просто млела в женских ручках.
А во-вторых — эта очаровательная девушка оказалась… оказалась мисс Мораной Маклафлин, моей собственной медсестрой. Мало того, сейчас она выглядела не серенькой мышкой, то есть, так как ирландка выглядела всегда, а, по меньшей мере,… ну… принцессой что ли.
И от этого я охренел ещё больше.
Ну сами посудите…
Моран-медсестра — простенькая неряшливая гулька — Моран-принцесса — роскошные огненные волосы собраны в высокую элегантную прическу.
Моран-медсестра — мешковатое бурое платьице и растоптанные боты — Моран-принцесса — роскошный шёлковый халат, расшитый золотыми драконами и домашние туфли из парчи отороченные куньим мехом.
Моран-медсестра — никаких даже намёков на драгоценности — Моран-принцесса — унизанные роскошными перстнями пальца, массивные серьги-подвески и комплектное к ним ожерелье.
Моран-медсестра — абсолютное отсутствие макияжа и даже помады — Моран-принцесса — умело подведённые глаза и ядовито-алая помада, превращающие простенькую невыразительную ирландку в жёсткую, хищную и загадочную красавицу.
И вот от таких разительных перемен, я ещё больше охренел.
— Г-гафф!!! — Муся почувствовал, что я пришёл в себя и сорвавшись с кушетки, одним прыжком подскочил ко мне и принялся слюнявить лицо.
— Фу… — я еле отбился от него и рывком сел… на огромном диване, обитом великолепно выделанной бизоньей кожей.
И одновременно обнаружил, что был укрыт мягчайшим дорогущим пледом и нахожусь, в чём мать родила.
В голове немедленно возникла целая куча вопросов.
Устроив бойню в логове братцев Дженна и, резонно подозревая, что мои квартиры под наблюдением, я пешим порядком направился прямо к себе в клинику. Где… где вырубился прямо на входе, так как грёбаные сицилийцы всё-таки славно меня отделали. Нервное напряжение тоже сказалось. А вот дальше… что случилось дальше, в упор не помню.
Заметив, что я тупо уставился на свои причиндалы, Моран грациозно поднялась со своей кушетки и с отчётливой язвительностью в голосе заметила.
— Увы, доктор Белофф, ваша одежда и бельё были полностью пропитаны кровью, и я была вынуждена вас раздеть.
