Естественно, почему их книги вызывали повышенный интерес. Не удивительно, что на какое-то время внимание читателей и критики сосредоточилось на молодой прозе.
Но тут довольно скоро выявилась очевидная «плоскодонность» целого ряда произведений молодых прозаиков. Критика, много писавшая в ту пору о молодой прозе, сравнивала, сопоставляла книги двух литературных поколений — те, с которыми вошли в послевоенную литературу писатели, начинавшие одновременно с Боровским, Дыгатом, и последние, только что появившиеся новинки новеллистов. Такое сравнение оказывалось отнюдь не в пользу молодого поколения.
Гораздо более высокий в своей массе уровень литературной техники у представителей этой «новой волны», как правило, людей с высшим филологическим образованием, недавно оставивших университетскую скамью, не мог, однако, компенсировать в их вещах главного. Авторам недоставало того необходимого знания жизни, того духовного опыта для осмысления сложных явлений действительности, какими наделены были писатели, за плечами которых была война, оккупация.
Вот почему их книгам часто недоставало глубины. Молодые новеллисты, воюя со схематизмом, создавали свои «антисхемы». Место «голубых» в их произведениях заняли «черные» герои либо же зауряднейшие дегероизированные персонажи, безвольно плывущие в тусклом потоке будней.
Справедливости ради следует сказать, однако, что период разного рода «черных стен» и «плакальщиц» оказался кратковременным, переходным для большинства молодых новеллистов. Ныне, когда поутихли ожесточенные споры вокруг «поколения «Вспулчеспости», отчетливее видно, что наиболее здоровое, талантливое ядро былых дебютантов сумело довольно успешно преодолеть «болезнь роста».
Не знаю, насколько уместно упрекать, как это делает польский критик Т. Бурек, всю творческую плеяду, начавшую свой путь на страницах «Вспулчесности», в том, что она не оправдала всеобщих ожиданий — «не создала ни одного шедевра». Будущее покажет, что из произведений современной литературы достойно столь высокого слова. Однако уже и сейчас можно с уверенностью утверждать, что лучшие из рассказов, созданных молодыми, останутся в польской литературе. Останутся потому, что они отмечены печатью подлинного таланта их авторов. В них запечатлено, подчас с поразительной пластикой, большое и существенное. Из этих разрозненных, отдельных картин складывается как бы единый, сложный, изменяющийся образ современной Польши…
