— Ноги шире и пальцы в пизду, — наконец командует он грубо и звук его шагов оповещает — он рядом,. Слышу звон пряжки и сжимаюсь, боюсь что именно ремнем он будет срывать свою злость.
Внезапно прохладная кожа касается шеи и я охреневаю. Он затягивает мне ремень на шее и кончик берет в руку и натягивает меня назад, заставляя прогнуться.
Чувствую легкое давление на шею, пальцы внутри уже сами собой двигаются, разнося по телу легкие отголоски наслаждения. Но весь комфорт и удовольствие разбивается в дребезги, когда его широкая ладонь хлестким ударом накрывает белую чувствительную плоть задницы.
Вскрикиваю, и тут же получаю новый удар.
— Кричи, — рычит и бьет снова продолжая выгибать мою спину с помощью ремня на шее. — Сегодня я говорю тебе «Кричи».
Но и ничего другого мне не оставалось, потому что удары стали сыпаться один за другим. И не было пряника. Только ладони-кнуты, обжигающие задницу, снова и снова.
В какой-то момент, когда горло уже заболело от криков, я поняла, что боль почти прошла, вместо нее стало приходить легкое удовольствие.
Влагалище вокруг пальцев стало пульсировать, а тело уже возжелать этого острого болезненного желания, что возникало после каждого удара и тесноты в горле.
И вдруг удары прекратились. Резко так, неожиданно, и удавка на шее ослабла.
Прохор просто навалился на меня, развернулся и положил на себя.
— Спасибо, — только и говорит он, и я натружено улыбаюсь.
— Вы и правда болеете? — спрашиваю смело, пока он глубоко дышит, не открывая глаз.
— Волновались, Олеся Романовна.
— Только как за источник доходов, отвечаю и чуть улыбаясь, веду пальцем по твердым и, правда, нездорово горячим губам.
— Лжешь, — сорвался он на ты и открыл своим магнетические глаза, ожидая ответа.
— Лгу, — не стала я отрицать вдруг заметил как его рука шарит в кармане, а затем он надевает медицинскую маску.
— Это чтобы не заразить тебя.
— Очень мило, — улыбаюсь я и вдруг оказываюсь на диване с максимально широко разведенными коленями. Не понимаю, как он собрался… О?!
Не могу сдержать смех, когда вижу в маске прорезь для языка.
Он улыбается глазами, и вдруг опускает голову и начинает неистово меня облизывать. Ввинчивать язык внутрь и снова приступать к вылизыванию клитора, да так резко, так сладко, что удовольствие поднимается во мне высоко, плывет, живет. Все вокруг заволакивает туманом и оргазм вспыхивает в нем яркой ослепительной вспышкой.
Кончаю громко, вижу, что вся маска влажная от моих соков. Он собирает влагу на пальцы и растирает по моей взбухшей киске.
