Его язык как боец, берет в плен мой и требует ответа, мучает, терзает, пытает, сладко посасывает, пока губы страстно смыкаются и размыкаются, производя влажные, причмокивающие звуки.
Поцелуй грубый, даже болезненный, но еще ни разу за всю жизнь, я не чувствовала такой щемящей в груди нежности.
Если эта своеобразный пряник, я очень рада снова подождать кнута, потому ничего слаще я не пробовала.
Он отпускает меня резко и я, чувствую пустоту во рту и на душе.
Мои руки так и остались безвольно висеть по швам, хотя мне и хочется прикоснуться к его шелковистым волосам и твердой линии подбородка.
Но приказа не было, а значит и я должна не двигаться. А я и не хочу, просто наслаждаюсь тем, с каким желанием этот властный мужчина смотрит, как раздевает меня взглядом, рвет на части душу, проникая, куда-то в подкорку сознания и даже находит дорогу в сердце.
— Завтра 12.30, — хрипит он вердикт и вдруг выходит из лифта.
Я даже не заметила, как мы приехали. Какие-то жалкие несколько секунд, но для меня они превратились в долгий момент, как будто все происходило в рапиде.
Глубоко вздыхаю, провожу рукой по волосам, проверяя все ли нормально и выхожу в светлый холл. Немного еще постояв, прихожу в себя и сразу направляюсь вниз, в столовую, хотя откровенно говоря, на сегодня я уже наелась.
Иду домой с улыбкой, слушаю щебет Вовки, наслаждаюсь теплыми лучами солнца.
И… все это теряется за комком грязи прилетевшем мне в лицо, когда открываю дверь квартиры.
— Ты чего там по всем ебарям прошлась? Я вообще-то жрать хочу!
— Вообще-то, в холодильнике есть гуляш с картошкой, — напоминаю, раздевая Вову, улыбаюсь ему спрашиваю, чем хочет заняться.
— Вообще-то, — мерзко передразнивает он меня, я хочу что-то другое. Надоела твоя картошка.
Я на это молчу и веду сына умываться.
Если начать вступать с Димой в перепалки, то это закончится очередными слезами и опухшим лицом. А я хочу завтра выглядеть на все сто. Завтра меня ждем Прохор и его большой член.
— Ты по кредиту заплатила? — спрашивает, стоя над душой. — Ты же плохо его умыла. Что у него за пятно над губой?
— Прыщик, — снова сдерживаюсь, улыбаюсь Вове, спускаю его со ступеньки и иду на кухню.
— Ты глухая что ли?
— Нет, — мысли стремительным потоком носятся в голове. Что придумать? Ответить честно и сказать, что все долги закрыты? И что я ему изменила? Соврать? Развод? Но квартира на нем, а куда мне? С сыном? В Ярославль. А там трешка, которую засрала сестра. И когда я говорю засрала, я не имею в виду пыль. Я имею в виду двух котов, за которыми она вообще не убирает. Думаю, не надо объяснять, какой там стоит чарующий смрад.
