Я схватил его и попытался вытащить, когда почувствовал, как кровь брызжет из моих рук. С куском металла в руках я упал на одно колено в глубокой тени хижины.
Главарь появился из коридора и остановился, оглядывая переулки.
Память - забавная штука, и я внезапно представил себе маленького мальчика, который давным-давно стоял на берегу озера и бросал по воде плоскими камнями. Это было то же движение, короткий резкий рывок запястья. Я прицелился и позволил куску банки полететь.
Главарь повернулся, когда он попал ему в лицо, зазубренный край был похож на сотню рвущихся кусков металла. Кровь текла с его лица. Он закричал от боли, уронил револьвер и закрыл лицо обеими руками.
Я пригнулся к оружию, схватил его и прижал к его животу. Я выстрелил дважды, выстрелы прошли через его одежду.
Теперь остался только один русский, и я снова скрылся в тени развалин. Мне просто пришлось подождать.
Он прибежал, увидел неподвижную фигуру, лежащую на перекрестке, и развернулся, стреляя во все стороны. Он дико стрелял вокруг себя, наугад, и пули пробили банку около меня.
Я упал на живот и выстрелил в ответ.
Он пошатнулся от выстрелов, которые попали в него, но остался в вертикальном положении и продолжал стрелять в ответ. Теперь он нацелился на меня.
Я почувствовал, как пуля прошла через мой воротник и попала в хижину.
Опершись рукой о жестяную стену, я не спеша прицелился, и мой выстрел попал ему прямо между глаз.
Он упал на спину и лежал неподвижно.
Я подошел к нему. Его водительская куртка была разорвана, показывая мне, почему он так долго оставался в вертикальном положении. На нем был стальной бронежилет из тех, что носят европейские полицейские, когда участвуют в массовых беспорядках.
Я посмотрел на пистолет в руке, проверил и увидел, что он пуст. Грохот выстрелов разбудил всю местность, зажигался свет и крики наполнили воздух.
Я побежал и выбросил бесполезное оружие. Когда рассвет окрасил небо, я внезапно услышал резкий вой приближающейся полицейской сирены.
Я хотел забрать Хьюго, но у меня не было времени вернуться, потому что копы Касабланки были уже за углом. Я пробрался через бидонвиль и добрался до «мерседеса». К своему удовольствию, я увидел, что ключи все еще были в замке зажигания.
Когда я сел за руль и неторопливо уехал, я проехал мимо двух полицейских машин с мигалками и сиренами, ревущими в быстро восходящем дневном свете.
Я поехал к Марине, но на моем пути был дом Эгги. Я повернулся и остановился на улице напротив ее дома. Если бы она к этому моменту не уехала, я бы сам отвез ее в аэропорт. Я взбежал по лестнице и увидел, что дверь в ее квартиру приоткрыта. При виде этого у меня внезапно возникла смесь надежды и страха; Надеюсь, это означало, что она быстро убежала, опасения, что это означало, что она не была достаточно быстрой.
