— Райзеггер Верворменд, компания «Райзеггер», — представился я. — Госпожа Сзок? — на что последовал кивок, а я уместил зад за столик.
— Не чрезмерно ли вы юны, господин Верворменд? — хамски начала предъявлять претензии дамочка.
Ну а я стал хамски применять духа разума. Итак, эта Рожа у нас управляющая средне–высшего звена в производственной корпорации. Эвану она выходит сестрёна, старшая притом. О племяшках волнуется и беспокоится, правда странно: считает их детьми, волнуется и боится, что их убьют или сексуально изнасилуют. При этом, на подсознательном уровне, завидует(!), что их будут насиловать.
В общем, решил я, куда–то я не туда залез. Какие–то личные дамочкины девиации, а мне надо с духами поосторожнее, а то можно и кукухой поехать.
Главное, девиц она считает опекаемыми, реально родственница. Из любопытного — контора ейная в свое время сама направила Эвана на планету Новый Эпсилон для участия в политической жизни. Деталей Рожа этакая не знала, но обратившись после известий об остатуэтчивании братюни к начальству, получила довольно равнодушную реакцию и двадцать килокред для «разрешения семейных вопросов». И даже отпуск.
Видимо, контора этой Рожи аффилирована с ТФ, причем на уровне высшего руководства, потому как сама она не в курсе аффиляции. Ну да хатт с ним, но, во–первых, за бредовую возрастную дискриминацию, во–вторых, за жадность, дамочку будем лечить кредом.
За дело я возьмусь, девицы хоть и не дети по факту, но отыграться на них и вправду могут не по–детски, а изнасилование — это не рожины эротические фантазии, прямо скажем. Да и прибить их за папашкины художества тоже могут, что вполне объяснимо, однако несколько несправедливо. Так что, при учете всех прочих равных, если дамочка не упрется рогом, за дело я возьмусь и девиц вытащу. Если еще живы, конечно, что прямо скажем — не факт.
— Не чрезмерно, — сухо ответил я спустя секунду субъективного времени. — Госпожа Сзок, сразу хочу вас предупредить — сумма, озвученная вами, не соответствует сложности заказа. Я навел некоторые справки, сочувствую вашему горю, однако, минимально возможная сумма, на которую я могу пойти — двадцать пять килокред.
Данная сумма была, как по мне, вполне уместна: тетка за жадность и хамство отслюнявит мне пару месячных окладов, что не мало, но за жизнь родных даже не смешно. Ну и выделенные начальством деньги целиком, а то ишь, экономить вздумала, рожа неприличная.
— Это слишком… — начала тетка но была перебита.
