— С тобой все в порядке? — спросил он на лоугеттском языке.
— Все хорошо, — ответила она.
Рыцарь подал руку девушке и помог ей подняться с земли.
— Мы проводим тебя до деревни. Здесь сейчас небезопасно ходить.
Неудачливому похитителю связали руки. Вильгельм распорядился доставить пленника в лагерь, и двое воинов повели того к укреплениям. Сам рыцарь и еще один молодой его спутник с непривычными для здешних мест чертами лица пошли вместе с девушкой в сторону деревни.
Ирбиз боялась о чем либо спросить своих спасителей. Она молча шла рядом и время от времени восторженно поглядывала в сторону рыцаря. Тот же в свою очередь, заметив взгляды девушки, старался смотреть в сторону. Хотя ему Ирбиз сразу же понравилась. Но мы знаем, что на месте Вильгельма был не Вильгельм, а профессор. Несмотря на красоту спасенной им девушки, которая не могла не пленить ученого, Игорь Борисович старался изо всех сил скрыть возникшие вдруг симпатии. Он испугался, что эти симпатии могут перерасти в настоящее чувство, а в его ситуации, когда он находился в мире прошлого, по его собственному убеждению это было недопустимо. Поэтому он думал только о том, как доставить Ирбиз до деревни в целости и сохранности.
У первых домов Вильгельм и сопровождавший его Аждар распрощались с девушкой и отправились в свой лагерь.
Надо сказать, что Ирбиз считалась одной из первых красавиц этой деревни. К ней уже сватались молодые мужчины, но ей ни один из них не нравился. Родители даже начали переживать, что дочь засидится в девках. Но по принятым у лоугеттов обычаям без согласия девушки нельзя отдавать ее замуж.
Как-то с ней произошел один случай. В тот день отец ушел в море. Дома кроме Ирбиз находились мать и двое младших братьев. Мама попросила дочь сходить во двор за водой. Выйдя на крыльцо, девушка увидела незнакомца, закованного в диковинную железную одежду. Незнакомец находился возле сарая, рядом с которым стояли бочонки с рыбой последнего улова. Он явно проник сюда без всякого спроса и деловито схватил один из бочонков.
Ирбиз сразу испугалась и хотела уже закричать. Но мужчина выпрямился и, заметив девушку, замер. Их глаза встретились, и Ирбис, только успев открыть рот, так и осталась стоять. Она не поняла, что с ней произошло. В голубых глазах чужака искрилось какое-то озорство и вместе с тем читалось вдруг возникшее чувство вины провинившегося мальчишки, которого застали врасплох за хулиганским занятием. При этом взгляд этого странного незнакомца обладал какой-то пронзительной глубиной, притягивающей силой, зовущей к себе.
