- Макс тебя очень любит. Если я не ошибся в том, что это взаимно, то теперь только вы вдвоём решаете судьбу ваших отношений. Со своей стороны я могу гарантировать тебе не особо много, но, возможно, этого хватит. Игорь больше никогда не то, что в жизнь Макса не вмешается, он вообще близко не появится рядом с ним. Это то, что я тебе могу гарантировать, какая бы цена у этого ни была. Пожалуйста, помоги…
Совсем не этого боялась Аня. Не Игоря рядом с Максом, не того, что он мог сделать. Она боялась выбора Максима. А оказалось, что опасаться нужно совсем иного.
- Хорошо. - Аня потерянно присела на край дивана и уставилась невидящим взглядом на стол. – Хорошо, завтра я съезжу к Максу. А это зачем? – Она указала на дневник. – Кажется, это принадлежит Максиму.
- Да. Это принадлежит ему. Но думаю, что дневник теперь должен храниться у тебя. Если ты захочешь – прочти его. Ты можешь сказать, что я не имею права распоряжаться личной вещью Макса, и ты будешь права. Но иногда обстоятельства требуют определённого вмешательства в чью-то жизнь, пока не стало слишком поздно. Тем более это оправдано, если вмешиваешься в судьбу очень близкого тебе человека. Впрочем, ты можешь не читать дневник. Хотя, я бы советовал тебе это сделать. Уверен, есть много того, что ты не до конца понимаешь в отношении Макса. Я и сам не понимал, пока не прочёл.
Он сделал глубокий вдох и снова взъерошил волосы рукой.
- Завтра утром я буду у Макса, вне зависимости от того прочту я дневник или нет, - шепнула Аня, поднимаясь с дивана. – А теперь простите, я бы хотела остаться одна.
- Конечно, я всё понимаю. И я очень виноват перед тобой, что вот так ворвался в твою квартиру. Если тебе нужна какая-то помощь, я готов сделать всё, что будет в моих силах.
- Нет, не нужна. – Аня помотала головой, но тут же прибавила, словно извиняясь за свой отказ: - Я давно умею со всем справляться сама.
- Прости за всё. И спасибо тебе.
Роман кривовато улыбнулся, покидая квартиру, и Аня снова начала повторять про себя стишок, пытаясь привести мысли в порядок. В голове никак не укладывались слова отца Макса: самоубийство, накачан наркотиками… Это был просто страшный сон.
«… а она словно моё спасение. Будто только Аня и может меня вытащить из всего этого. Я чувствую себя от этого ничтожно слабым и бесконечно сильным. Только рядом с человеком, в котором ты уверен, которому доверяешь, в котором ты растворяешься, можно чувствовать свою силу, и знать, что слабость – это не страшно. Это необходимо, нужно, важно. Потому что это одновременно тепло и надежда. Тревога и уверенность. Страх и радость.
