Мозг упрямо твердил: «Да ну на фиг!»
Сбитые с толку новыми задачами инстинкты молчали.
И лишь печень мужественно принимала удар за ударом.
В мыслях о размножении я приговорил две рюмки водки, впихнул в себя пару микроскопических бутербродов и потребовал повторить все это, только уже не на барной стойке, а за каким-нибудь уединенным столиком с удобным диваном.
За этим тоже не заржавело. Стрельнув взглядом по моим часам и ботинкам, администратор быстро нашла отличное местечко в ВИП-зоне и даже отправила ко мне сговорчивую «компанию».
Впрочем, на девушку я и не посмотрел.
Она что-то спросила про «можно ли присесть». Я кивнул и взялся за холодный графин.
Она прочирикала про «помощь». Я на автомате ответил «да».
Она опустилась на колени возле моих ног. Ловко расстегнула ширинку брюк… Буднично, спокойно, будто собиралась сдуть пыль с узкого треугольника сиденья между моих ног.
У меня ничего даже не шевельнулось.
Мысли были не здесь. Перед глазами все еще стояла Полька. Гладила по груди, кусала губы…
И только когда девушка настойчиво потянула вниз резинку трусов, я частично отвлекся от рюмки и открыл рот.
— Вот объясни мне, почему красивая свободная женщина не может просто потрахаться? — с тоской глядя в окно, заговорил я о больном. — Почему с некоторыми бабами так сложно?
Ударившись макушкой о столешницу, девушка резко подняла голову и обалдело уставилась на меня.
— Что?
— Почему обязательно сдаивать меня, будто я бык-осеменитель? И больше ничего? А где взаимное удовольствие? Где… — задумался. — …хотя бы видимость отношений? Я ведь живой человек! Я ведь тоже могу что-то чувствовать и чего-то хотеть.
Челюсть девицы медленно поползла вниз, а руки отстали от моих трусов.
— Или если я мужик, то с меня кроме спермы и взять нечего?
Расфокусированным взглядом я посмотрел вниз. Застегнув ширинку, погладил замершую девушку по голове.
— Я о детях вообще еще не думал. Да, понимаю, пора. Но не было мыслей. Просто не было! Бабы появлялись, исчезали. Грудь большая, грудь маленькая. Блондинки, брюнетки, рыжие. С голой киской, с кучерявой… Разные. Но детей не хотелось. Никаких этих ваших «звоночков», «хреночков». А она…
Чокнувшись с графином, я опрокинул очередную стопку. Внизу никто так и не пошевелился. Ни у меня в штанах, ни рядом.
— Представляешь, ей от меня только ребенок нужен. Из пробирки. Это нормально? Ну, скажи!
— Я-а-а… Не знаю, — раздалось под столом.
— Вот и я не знаю. — Потер глаза. — Нет, оно, конечно, хорошо, что не от другого. Льстит даже. Значит, лучший. Но так…
