Наверное, Лиля заметила, куда она смотрит, потому что прошептала:
— Это багряный любовник.
Марина с трудом отвела взгляд от крошечных цветочков, чем-то похожих на незабудки.
— Не слышала о таком.
— Ну так о нем в книжках по ботанике и не напишут. – Лиля хмыкнула, начав прямо ладонью загребать землю и высыпать в кожаный мешочек. – Самое верное средство найди свою любовь. Если ты достаточно смелая, конечно…
— Смелая, чтобы искать любовь?
— Смелая, чтобы пролить кровь. На то он и багряный…
Марина даже не стала спрашивать, что это значит. Главное – дождаться, когда Лиля наиграется со своими травками-цветочками, выведет ее отсюда и… И вот тогда она и носу не покажет из своей квартиры без лишнего повода.
— Готово! Этого должно хватить. Мне очень нужно попасть в ковен.
Марина сделала вид, что не услышала этих слов. Она не хотела знать, что все это значит. Ковен сатанистов, наверняка. Со штаб-квартирой в псих-больнице.
— Все? Можем идти? – Марина с трудом сдерживала подступающую панику.
Ужасное место. Жуткое. Туман еще этот. Откуда он взялся? Как будто дурацкая история, рассказанная Лилькой, оживала на самом деле. И темнело как-то уж слишком быстро. Зябко стало так, что зуб на зуб не попадал.
— Да, вроде бы все взяла. – Лиля рассовывала по кармашкам сумки свои пузырьки и пробирки, в которых теперь покоились части всевозможных растений. – Идем скорее, а то что-то слишком уж быстро темнеет. Странно все это.
Марина ничего не ответила. Ей вообще расхотелось разговаривать. Если раньше казалось, что разговор может отвлечь, то сейчас… Сейчас было такое ощущение, будто две глупые девчонки решили развлечься, станцевав на могилах.
Неожиданно, прямо из тумана на нее вылетела огромная птица с горящими, как фонари глазами. Марина успела разглядеть лишь голубоватое оперение. В голове мелькнула мысль, что она словно попала в немое кино, но в котором даже музыки не слышно. Плотная оглушающая тишина.
Филин… Он рассек воздух. Словно в замедленной съемке, Марина увидела, как от его крыльев по туману пошла вихрастая рябь. Она даже не успела закричать. Нужно бы пригнуться, закрыться, но… Острые когти птицы прошлись по щеке, впиваясь в кожу. Чьи-то руки дернули назад, и лицо тут же обдало огнем. Боль вспыхнула пожаром, и только после этого Марина закричала, оглохнув от звука собственного голоса.
Мир вокруг размылся, и на какую-то секунду она даже подумала, что лишилась глаза. Зажимая ладонью раненую щеку, Марина пыталась рассмотреть хоть что-нибудь, но видела только белую пелену. Паника удушливой волной накрыла с головой.
