Я еще раз осмотрелся вокруг: самолет представлял собой обычный моноплан с вытянутым, сигарообразным корпусом, два двигателя находились слева и справа от фюзеляжа, в гондолах внутри длинного стреловидного крыла. Двигатели по сути своей были уменьшенными копиями тех, которые сейчас установлены на корабле и являлись скорее ракетными, чем реактивными. Они уже были запущены и сейчас из их сопл, тоненькими струйками, выходил черный дым, который, закручиваясь в воздухе, улетал в вентиляцию под потолком.
Задав пару вопросов пилоту, я узнал, что самолет не может сам вырабатывать достаточное количество топлива для полета. Вернее может, но не прям во время полета, как это делает корабль, самолету требовалось садиться для дозаправки на корабли или же на землю. Далее, специальные панели на крыльях абсорбировали энергию из окружающей среды и переправляли ее в компрессор, а оттуда, уже в сжиженном виде, в топливные баки.
Я последовал примеру пилота и надел свои очки, которые были выданы мне Патрицием еще вчера. Спустя пару секунд, лебедка на потолке пришла в движение и начала опускать наш самолет из ангара. На мгновение солнце ослепило меня, заставив зажмуриться, но я вовремя открыл глаза, успев увидеть момент взлета, вернее разгона.
Крепления лебедки синхронно открылись и мы, взревев двигателями, практически с места набрали минимальную требуемую для полета скорость.
— А если двигатели окажутся неисправны? — задал я пилоту интересующий меня вопрос.
— На этот случай у нас есть небольшой грави-кристалл, он бы помог нам безопасно и медленно опуститься на землю, потратив при этом всю энергию из накопителей.
Мы потихоньку набрали еще большую скорость и понеслись над водой на север. Корабль остался далеко позади и вскоре превратился в точку, а затем и вовсе исчез из виду.
— Сколько нам лететь? — этот вопрос тоже довольно сильно интересовал меня, так как проводить несколько дней в тесной консервной банке мне вовсе не улыбалось.
— Примерно пять тысяч километров в одну сторону, со скоростью в пятьсот километров в час должны успеть до заката.
— А какая максимальная скорость у самолета? — задал я следующий вопрос.
— Около шестисот километров в час, предвижу твой следующий вопрос поэтому скажу сразу — максимальную скорость, тут у воды, мы можем развить только если переведем двигатели в режим форсажа, а в таком режиме они могут провести не более пяти минут, иначе сгорят. Сомневаюсь, что ты очень хочешь поплавать в море.
