Они доехали на такси до нужного адреса и вышли у многоэтажного общежития. Поздоровавшись с вахтершей, поднялись на 7 этаж. Дверь открыл Виталий Яковлевич. Он жил один, но иногда приглашал подругу, так сказать, для здоровья, она же помогала ему в уборке, иногда готовила. Но жениться он так и не смог, видимо, был однолюб и всю жизнь любил только Тамару Александровну.
– Что там мама? – спросил он Сашу, заметно переживая.
– Устроила истерику, «не приму Вику и все».
– Саш, ты давай позвони ей, не дай бог, что с сердцем, ты у нее один. И поезжай домой. Я Вику устрою тут. Сегодня переночует на кухне, а завтра пойдем, на работу устроимся, и дадут ей комнату. Все хорошо будет, не думай об этом. Подумай о маме, она у тебя одна.
– Спасибо вам, дядя Виталий! – Саша с силой пожал ему руку, но все равно разулся и прошел на кухню. Там стоял маленький одноместный диванчик, застеленный старым покрывалом. Парень сел и рукой поманил девушку. – Расскажите, что там с Викиным делом?
– Ну, ребята, тут сильно не поможешь. Документы подписаны собственноручно. Быстро прописали, да, но это возможно при обращении в определенные инстанции, которые выше меня по значимости. Главаря мы все равно не возьмем. Хотя тот адресок пробили, и там все чисто. Дом отдыха – и не подкопаться. Все в порядке там. Никаких следов. А вот эту продажу я завтра буду разгребать. Может, по документам что-то отыщем.
Он взял у Вики файлик с бумагами, который она протягивала.
– Викуль, я поеду, ладно? Мама ведь и вправду не при чем, это я виноват во всем.
– В чем? – спросил крестный, цепко всматриваясь в Сашу.
– Что Вику оставил с этими, так называемыми, друзьями.
– Так она сама на них вышла, разве нет?
– Да, но я должен всегда быть рядом, – отрапортовал Саша, выходя из квартиры во избежание новых неудобных расспросов. Связываться с расследованием наркопритона ему совершенно не хотелось.
Вика осталась сидеть на кухне.
– Будешь чаю? – спросил хозяин, – или поешь чего-нибудь.
– Спасибо вам большое. Спасибо, – только и хватило сил ответить.
– Вик, тебе надо начать жить заново, понимаешь? – дядя Виталий сел напротив. Его усатое лицо улыбалось, в глазах играли яркие огоньки отражения кухонной люстры, а за ними просматривалась тревога за девочку, за ее порушенную судьбу.
– Да, но как? Ради чего?
– Ради будущего, глупышка! Ради своих будущих детей. Вот и Сашка, смотри, как тебя любит! Даже мать ослушался!
