— Только ужина на всех не хватит. Там осталось чуть-чуть.
— А ты есть хочешь?
— Нет.
— Вот и я. Приготовим чай, пирожные. Посмотри в холодильнике, кажется, остались ещё.
Собирая на стол лёгкое угощение, я размышляла о том, что мне дальше делать. Разговор надолго отодвигать нельзя. Скрывать ребёнка тоже вряд ли получится. Притворяться женой Степана — не хочу.
Черт! Ситуация не из приятных! А ещё и Блонди рядом крутится. Вдруг он матери Антона все расскажет? Та легко кафе может закрыть, связями воспользуется, и все.
— Девочки, мы вас заждались, — раздался сзади голос Антона.
Я подпрыгнула от ужаса. Леночка! Вдруг он заехал сначала в комнату. Выскочила в коридор. Быстрый взгляд на дверь, ведущую к квартире — закрыта. Чуть не застонала от облегчения.
— Мы идём, идём, — сдавленно крикнула я и метнулась назад в кухню. Я схватила поднос, покидала туда, не глядя, все, что приготовила, и кинулась к выходу. Анжела вернула меня к столу и убрала все с подноса.
Я ставлю, а она убирает. У меня в душе такой ураган поднялся, что готова была запустить тарелкой в подругу.
— Ты что делаешь? — шепнула я едва слышно.
— Стой, дуреха! — она приблизилась вплотную и зашипела прямо на ухо: — Берёшь не то.
— А что надо?
Я опустила глаза: на подносе стояли солонка, бутылочка с уксусом, лежала горсть конфет и пачка «Ролтона».
Черт! Кажется, я ничего не соображаю. Спиной чувствовала взгляд Антона и боялась повернуться к нему лицом.
— Я сама отнесу в зал. Иди к нему.
— Что он делает? Смотрит?
— Да. И улыбается счастливо.
— О боже! — сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Анжела быстро поставила на поднос остатки торта, пирожные и пачку чая в пакетиках и взяла его в руки. Я бы не смогла донести его до зала: обязательно бы опрокинула все на пол.
— Давай мне, — Антон въехал в кухню. — Смотри, какой крутой столик на колёсах получится.
Он забрал из рук Анжелы поднос и поставил к себе на колени.
— Не надо! — засмеялась та. — Я и сама прекрасно справлюсь.
Она схватила поднос и бросилась бежать. Мы остались одни. Я повернулась спиной и схватила полотенце. Не знаю, зачем. Просто надо было чем-то занять руки.
— Могу и хозяйку сверху посадить. Прокатишься?
Антон подъехал и взял меня за руку. Я нервно оглянулась — никого, мы одни.
— Отпусти.
— Посмотри на меня, потом отпущу.
— Не хочу, — мой голос дрожал, я с трудом сдерживала слезы.
Вдруг я почувствовала, как что-то мягкое прижалось к моей руке и невольно опустила глаза. Антон зарылся лицом в мою ладонь.
