— Антон! Что случилось? — тишина напугала меня больше, чем его слова о Блонди. — Не молчи!
— Все нормально, — будто из подвала, донесся далекий голос. — Телефон упал и откатился в угол. Я завтра позвон…
Связь оборвалась. Я растеряно сжимала в ладони нагревшуюся от разговора трубку. Будто и не было пяти лет страданий. Этот человек, как метеорит, снова ворвался в мою жизнь и готов был ее разрушить.
— Ты чего кричала? — в дверь кухни просунулись три головы: черная — Людмилы, русая — Анжелы и светленькая — Леночки.
— Мамочка, тебя Снежная королева напугала? — дочка настороженно посмотрела на прозрачные двери холодильника.
— Нет. Снежная королева живет на севере. В Москве она быть не может.
— Растает, как мороженое? — Леночка округлила глаза.
— Да, растает. Кстати, я купила Баскин Робинс с грецкими орехами. Хочешь?
— Да, да, да! — захлопала в ладоши дочка и забралась на стул.
Я положила ей на блюдце мороженое и только после того, как заняла ребенка, повернулась к подругам.
— Девочки, даже не знаю, что сказать. Я в шоке. Прийти в себя не могу.
Анжела потащила меня в комнату.
— Рассказывай. Что этот петух от тебя хотел?
— Какой петух? — ничего не понимая, переводила взгляд с Анжелы на меня Людмила.
Я вздохнула и начала рассказывать. Подруги охали, ойкали и всплескивали руками.
— Вот это номер? — качала головой Людмила.
— И ты ему веришь? — злилась Анжела. — Опять сладких речей наслушаешься и попадешь в ловушку мажоров. Представляешь, — она повернулась в Людмиле, — вчера один из них нарисовался в кафе.
— Кто?
— Блонди!
— Мать ети! — Людмила охнула и схватилась за живот. — Я с тобой, девка, раньше срока рожу!
— И что делать теперь будем?
— Ничего, успокойтесь, девочки. Будем работать и жить. Антон завтра позвонит, и я все расспрошу подробно.
— Погоди, подруга! — воскликнула Людмила. — Точно тебе говорю, он врет, как сивый мерин!
— Почему?
— Вспомни, Степан тогда узнавал в больнице, почему там отиралась Анна Анатольевна. Что он тебе сказал?
— Степан? Ничего, — тихо ответила я и похолодела: внезапная догадка вспыхнула в мозгу. — Анжела, смени Степана в зале и пришли его ко мне. Поговорить надо.
Глава 21. Антон
Я разговаривал с Ритой: убеждал ее, умолял не игнорировать мои слова, но она будто на своей волне была, вела другую ветку разговора. Левая рука, которой я опирался на кровать, начала дрожать. Она работала плохо и не могла удержать вес худого, но все ещё тяжелого тела. Я попытался устроиться поудобнее, но сделал только хуже.
