Оглушив меня звонким вскриком, Рони поскользнулась на мокрой земле и мгновенно оказалась в горизонтальном положении, хорошенько прокатившись по грязи.
Удержаться от смеха было совершенно невозможно. Буквально согнувшись пополам от хохота, я пытался поучительно донести до Стрекозы поговорку на тему того, что не стоит рыть другому яму. Девчонка обманчиво смеялась вместе со мной, а потом вдруг дернула за щиколотку. От неожиданной подлости я моментально оказался в той же грязной луже.
Постепенно прекращая смеяться, смотрел на перепачканное милое личико, довольно вглядывающееся в меня ответным взором, и чувствовал лишь одно единственное непреодолимое желание.
— Ты стал другим, Стас. Неужели ты теперь совсем не делаешь безрассудных вещей? — тихо спросила Феврония, принимая сидячее положение.
Вместо ответа я обхватил промокший розовый затылок ладонью и, притянув малышку к себе, решительно, жадно и глубоко принялся целовать не дающий мне покоя пухлый малиновый рот.
Что чувствует человек, когда исполняется его маленькая, но все же заветная мечта? Мечта наивная, глупая, банальная, порожденная первой девчачьей влюбленностью. Мечта, в реальность которой давно отчаялся верить. Желание давнее, намертво вросшее в костный мозг, но меж тем далекое, как созвездие Гончих Псов.
Или что чувствует человек, если кто-то неожиданно исполняет свое обещание? Давно забытое, растворившееся в тумане прошедшего времени. Обещание спонтанное, иллюзорное, утопичное… Из тех, которые даются к слову, и которые никто никогда не собирается исполнять.
Мне было семь, когда Вася с соседней улицы, одноклассник и вечный задира, выдумавший мне первого сентября обидное прозвище Хавронья, заявил, что теперь я его слуга. Уже на следующий день после уроков мальчишка отобрал мой новенький розово-сиреневый рюкзак и приказал проводить его до дома, угрожая в противном случае сбросить все мои вещи с моста в речку.
Никто не вступился за девчонку со странным именем и, понурив голову, я поплелась вслед за Васей, довольным собственной силой и властью. Так и началась моя нелегкая школьная жизнь. Одноклассник постоянно обзывался, называл меня исключительно Хавроньей и при этом мерзко хрюкал вслед, дергал за косички, прятал сменку, отбирал в столовой пирожки. Очень скоро эту эстафету подхватили и остальные мальчишки, а за ними и самые бойкие девчонки. В классе я была самой мелкой, самой тихой, а потом еще и самой забитой. Не удивительно, что друзей среди одноклассников я так и не нашла.
