Я медленно отпер все замки и открыл створку двери.
— Мама! — позвал я.
Голос мой дрожал, и Берта, конечно, меня не услышала. Тут дедушка слегка повернул голову. Я едва удержался, чтобы снова не захлопнуть дверь и не убежать.
— Мама, иди сюда! — закричал я уже во всё горло.
Берта была шокирована не меньше моего.
— Господи боже ты мой! — воскликнула она. — Папа, ну нельзя же так пугать!
Дедушка равнодушно перевёл взгляд мёртвых глаз на Берту и ничего не сказал.
— Медвежонок, ну что ты стал на проходе, впусти же дедушку, — приказала мать.
Я посторонился, и дедушка медленно вошёл в квартиру. Странно, но я не почувствовал никакого неприятного запаха, лишь запах свежевырытой земли.
— Ох, папа! — Берта прильнула к груди отца, обняла его, потом отпрянула в страхе.
«Мама, что ты делаешь?» — хотел спросить я, но не смог вымолвить ни слова.
— Папа… Но как… Медвежонок, как это возможно? — мама посмотрела на меня полными безграничного изумления глазами.
— Я не знаю… — промямлил я. — Это совершенно невозможно. К тому же, это ты у нас дочь медиков, поэтому должна объяснить всё с научной точки зрения…
Мама смерила меня яростным взглядом. Старая шутка про «дочь медиков» сейчас явно была неуместна.
— Кажется, мне пора на работу… — пробормотал я. Правая сторона лица осталась недобритой.
— Папа, вот тут твоя комната, — мама осторожно коснулась плеча дедушки.
Тот медленно, очень медленно сделал шаг, потом ещё. Когда он оказался у своей старой кровати, то сел на неё и замер. В тот день он больше не двигался. И даже, кажется, не моргнул ни разу.
* * *
Во вторник мама позвонила братьям и, ничего не объясняя, попросила их зайти к нам. Несмотря на старые обиды, дядя Карл и дядя Пип опять каким-то чудом явились одновременно.
— Что случилось, Берта? — громогласно спросил дядя Карл. — Я вот хочу…
Но что хотел дядя, осталось неизвестным, потому что мама завела их в комнату дедушки. Карл и Пип в унисон издали изумлённый возглас. Дедушка встал с кровати и сделал шаг им навстречу, но на большее у него, видимо, сил не хватило.
— Берта, объясни, чёрт возьми, что здесь происходит? — пророкотал дядя Карл.
— Я не знаю, не знаю! — мама схватилась за голову. — Вчера утром отец вернулся, и я не понимаю, как такое может быть! И когда я задумываюсь об этом, у меня голова просто разрывается!
— А пульс у отца есть? — тихо поинтересовался дядя Пип.
Дедушка и давно покинувшая нас бабушка всю жизнь были врачами, но ни один из трёх детей не пошёл по их стопам и не интересовался медициной. Сейчас все трое посмотрели на меня. Я взял холодное дедушкино запястье и несколько минут безуспешно пытался нащупать пульс.
