Дозорные видели, что Марена и Минт очень плохо сидят в седлах, и сразу исполнились к ним скрытого пренебрежения. Они видели и оценили уровни и профессии всех в группе, и заранее записали Брана и Нимрода, особенно Брана, в категорию «плохие бойцы». Настоящим воином в их глазах выглядел только Гатар, а Ираниэль представлялась скорее возможной помехой, которую потом можно будет увезти к себе шатер, бросив поперек седла, как военную добычу.
Разумеется, в отличие от Минта, ничего этого вслух юные орки не произнесли.
— А в той таверне на Зоомунде?
— Так это же мы там всех побили!
— Мы! — фыркнула Ираниэль, встретилась взглядом с орчанкой, которая подъехала ближе к ним.
Да, пожалуй, с быпуром стоило подождать, подумал в который раз Бран. Поход в подземелье авианов, пускай и выдался скучным и бедным на опыт, позволил Брану кое-что понять, наметить пути развития команды. Три пути, если уж быть точным, но опять и снова — спешить с ними не стоило. Не навязывать силой команде, а подождать, пока они сами дозреют и придут.
Поработать над командой, вылепить, уравновесить умения. Возможно, и быпур не потребуется. Недаром ученики героев годами ходили в этих самых учениках — растянутый во времени подъем уровней позволял не только не отставать в умениях, но еще и расти и взрослеть психологически.
Жаль только, подумал Бран, что понял я это сейчас, а не десять, двадцать, тридцать лет назад.
Мечтам Гатара не суждено было сбыться, по крайней мере, не в тот день. Никто не стал останавливаться и разбивать шатры из-за кучки чужаков. Вот был бы Гатар героем… хотя и тогда, возможно, не стали бы останавливаться. Все же перегоняемым стадам плевать, герой там перед ними или нет, им траву, воду и остальные дела подавай. В степях орков хватало рек, стекавших, как правило, к Срединному морю, но это не означало, что можно просто взять и остановиться где угодно.
— Мы встречали племя Однорогого Быка три дня назад, — сказал степенно выехавший им навстречу орк неопределенного возраста.
За его спиной скрипели телеги, носились и галдели дети, делая вид, что играют во что-то, но больше глазея на «странных и загадочных чужаков». Больше всего внимания доставалось, конечно, Марене и Ираниэль, и вовсе не из-за принадлежности к женскому полу. Внешность и то, что Марена выпустила Моростона размять лапы. Малышня тут же налетела, облепила черепаху, пытаясь забраться на панцирь, галдя наперебой, так что ничего нельзя было разобрать.
