Присвистываю.
— Черт возьми, Уэллс. А ты времени зря не теряешь!
— Ну да, именно поэтому в отношениях мне теперь нужна твоя помощь, — отвечает она с озорным блеском в глазах, и меня пробирает на смех. — В любом случае, — твердо обрывает она мой хохот, — я бы хотела попрактиковаться. В разговорах о родителях.
— Ты первая, принцесса.
— Моя мама не самая… открытая женщина. К сожалению, мы с ней не очень ладим.
— Что? Любая мать убила бы за то, чтобы иметь такую дочь, как ты. Умную, милую…
— Ладно-ладно, — перебивает она меня. — Это не отработка комплиментов, хватит.
— Вообще? — Смотрю на нее щенячьими глазками, но все без толку.
— Вообще, — четко проговаривает она. — А теперь позволь мне продолжить…
Я машу рукой, и Элис делает глубокий вдох.
— Как я сказала, мы не ладим. На самом деле, кажется, она разговаривала со мной хотя бы отчасти тепло, только когда я приносила табель успеваемости.
— С одними пятерками, разумеется.
Она смотрит на меня грозным взглядом, но не из-за того, что я перебил ее, а потому что прав.
— Да, именно так.
— Господи, какая несчастная жизнь! А дальше ты скажешь, что она запрещала тебе ходить на вечеринки и заводить друзей.
Элис смущенно опускает взгляд на тарелку.
— Да ты прикалываешься! — всплескиваю руками.
— Это касалось только вечеринок, — вступается Элис. — Мы с ней были солидарны, что это пустая трата времени и только отвлекает от учебы. Да и как ты мог заметить на вечеринке «Тета Дельта Пи», я все равно не вписываюсь в такую обстановку. Друзей же я могла заводить сколько захочу. Просто никогда… никто…
Она замолкает, нервно наматывая на палец салфетку. Я могу договорить за нее: никто никогда не хотел с ней дружить. Вздыхаю.
— Как по мне, ты упустила лучшие моменты взросления, принцесса.
Она ничего не отвечает, и тогда я пытаюсь сменить тему.
— Что насчет отца?
— Он в тюрьме, — мгновенно и прямо говорит Элис. — Уже десять лет. За финансовое мошенничество. Мама делает вид, что его не существует. Мы переехали на Восточное побережье подальше от всего этого… от него.
— Ты его любишь?
Элис еле заметно и тоскливо улыбается.
— Да, он был лучшим отцом, которого только можно пожелать. Всегда приносил мне сладости, особенно когда возвращался из командировок. Вдохновлял продолжать писать стихи, когда мама сжигала мои тетради. Он очень добрый.
Вспоминая о нем, Элис выглядит такой счастливой. Аж сердце кровью обливается.
— Ты его навещаешь? — спрашиваю я.
— Нет, с тех пор как мы переехали, но теперь, вернувшись сюда, я подумываю отправиться на автобусе в Сан-Франциско. Его тюрьма там. Было бы здорово увидеться с ним на Рождество.
