— Видишь, не так уж и сложно, правда? Давай сваливать.
— Но нам надо заплатить…
— Пока, Холли, — подмигивает ей Раник, и та с улыбкой шлет ему воздушный поцелуй.
Я неуверенно волочусь за ним к машине.
— К твоему сведению, это была кража, а воровство — незаконно. Теперь мы преступники.
— Да не выпрыгивай ты из трусишек. Буквально. — Он смотрит на белье, которое лежит у меня на коленях. — Я просто заключил еще одну сделку с другом, вот и все.
— Но…
— Второй урок пройден! — восклицает он и, заведя машину, трогается с места.
И только когда мы заезжаем в кампус, до меня доходит, что это была за сделка.
— Ты… обменял секс на мое белье!
Ухмыльнувшись, Раник стряхивает пепел с сигареты и выдыхает дым в открытое окно.
— Но ты же не хотела, чтобы я платил за него, верно? Пришлось выкручиваться.
— И теперь ты…
— Вечером трахну Холли, ага.
— И она… заплатит тебе за это?
— Я знаю, как надо обращаться с девушкой, чтобы она сама хотела заплатить. — Его ухмылка становится шире. — И это лишь подтверждает то, что ты выбрала лучшего учителя в этом чертовом мире.
Я смотрю на белье, и внезапно у меня пропадает всякое желание его носить.
— Эй. — Раник останавливается и поворачивается ко мне. — Что не так?
— Для меня секс — это нечто важное и интимное. Огромная область, о которой я мало знаю, но к которой отношусь с бережным уважением. А для тебя это ничего не значит. Ты просто… используешь секс, когда тебе это выгодно. Как инструмент или игрушку. Ты когда-нибудь занимался им по любви? Хоть раз?
Проходит пару секунд, и он пожимает плечами.
— Не-а, эти сопли не для парней вроде меня.
— Звучит печально, — мягко говорю я. — Так, будто ты очень одинок.
Оставшийся путь мы молчим, в тишине заезжаем на парковку кампуса и выходим. В золотисто-зеленых глазах Раника отражается такая ранимость и усталость, будто на него навалилась вся тяжесть мира, но затем он издает смешок и тушит ботинком сигарету. Взгляд снова становится жестким и наполняется привычными озорными огоньками.
— Не трать на меня свою жалость, принцесса. Тебе и без того есть о чем побеспокоиться, не так ли? Например, об учебе или этом парнишке Тео. Сконцентрируйся. Это ведь у тебя получается лучше всего, верно?
— Но…
— Без «но». Примерь вечерком эти трусики и напиши, какие понравятся больше всего. Это твоя домашка.
И на этом он уходит, а я смотрю ему вслед со странным осадком на душе.
Кто такой Раник Мейсон на самом деле?
Вопрос из категории опасных, такие не задают в Университете Маунтфорд, но я все равно делаю это за ужином. Спрашиваю Шарлотту, пока мы в пижамах уплетаем пиццу, и она хмурится.
