На город опускались сумерки, я сновала между столиками, стараясь задвинуть поглубже мысли о том, что подруги сейчас как раз выходят из подъезда и садятся в такси, которое отвезет их в страну чудес – знаменитый рок-бар, находящийся под землей. Где у входа будет стоять серьезный охранник, непременно в черной косухе, в черных же солнцезащитных очках и с длинным списком в татуированных пальцах. Эх, мечты, мечты…
– Капучино с кокосовым сиропом и корицей, латте макиато, две венских вафли с черникой и телефончик запиши, – от знакомого низкого голоса с заигрывающими, ласкающими интонациями меня в прямом смысле слова подбросило – да не может быть, чтобы второй раз за день. Да где ж это я так нагрешить-то умудрилась?
– Чей, я извиняюсь, телефончик? Кареты скорой помощи или клиники для душевнобольных? – острый язык выдал на автомате, пока я, помимо воли, повинуясь профессиональной привычке, всего за каких-то пару секунд оценила образ нового клиента, а подлые взбунтовавшиеся гормоны сочли, что на Потапова очень даже приятно смотреть. И на небрежно зачесанные набок пепельные волосы средней длины. И на сузившиеся в хитром прищуре серо-стальные глаза в обрамлении черных ресниц. И на квадратные скулы, ничуть не портившие весьма привлекательное лицо.
– Смирнова, – парень протянул как-то слишком уж предвкушающе, отчего мне захотелось залезть под самый неприметный стол и не вылезать оттуда, пока мой персональный раздражитель не испарится из нашего заведения. По какой-то необъяснимой, иррациональной причине рядом с ним мой инстинкт самосохранения отключался по щелчку, дерзить и ерничать выходило само собой, ну а вовремя заткнуться не получилось еще ни разу с далекого первого курса. – Твой номер я и сам найду, так что не смею отвлекать от выполнения твоих… святых обязанностей.
Скрежетнула зубами, резко разворачиваясь и притворяясь, что не чувствую, как тяжелый обжигающий взгляд утыкается мне в спину, заставляя все тело покрыться мелкими колючими мурашками. И поспешила скрыться за двустворчатыми распашными дверями, ведущими в царство Петра Назарова – шеф-повара нашей адской кухни. И если поначалу невысокий толстячок с округлыми, как от испуга, голубыми глазами и женственными пухлыми губами казался совершенно безобидным, то стоило ему открыть рот, как первое впечатление кардинально менялось. Стажеры попеременно то краснели, то бледнели от язвительных замечаний, слетавших с его беспощадного языка. Под его хищным, цепким взором, как один, начинали заикаться, блеять что-то невнятное и безбожно путали ингредиенты самых простых вроде бы блюд.
