Однажды Оля робко попробовала поделиться своими желаниями, умоляя предоставить ей хоть чуть-чуть больше свободного времени. Она была готова выбрать из всех кружков парочку наиболее интересных для неё, но предсказуемо получила от домашних суровую отповедь.
— Нельзя быть такой глупой и нецелеустремлённой, Оленька! — распекал её отчим, всей своей мимикой демонстрируя разочарование поведением падчерицы. — Ты и сама не заметишь, как начнёшь деградировать!
А мама… мама только благоговейно поддакивала, соглашаясь с его словами: девчонка просто дрянь неблагодарная, если не хочет ценить то, что делают для неё родители. Да миллионы детей мечтали бы оказаться на её месте!
Оля плакала ночами — тайком, уткнувшись лицом в подушку, чтобы никто не услышал, всё равно в этой семье её просто не поняли бы. Даже Лёнчик вряд ли поддержал бы сводную сестру — ему эта вечная занятость и круговорот кружков, похоже, искренне были по кайфу.
Когда Оля пошла в первый класс, то поначалу ещё наивно надеялась, что отчим немного сократит ей нагрузку и урежет количество внешкольных занятий. Не тут-то было! Он был уверен, что всё ей вполне по силам. Лёнчик же справлялся и не жаловался — так с чего она вечно ноет? Просто потому, что ленива до умопомрачения, был твёрдо убеждён Михаил… и усиленно боролся с ленью нерадивой падчерицы.
Девочка росла, а вместе с ней росла и её загруженность. Добавились профессиональные занятия гимнастикой, бальными танцами и вокалом, кружок кройки и шитья, вязание, кулинария… Каждый день был распланирован до мелочей, некогда было и вздохнуть. Даже по выходным семья развлекалась не как придётся, а по плану, культурно и организованно: все вместе посещали цирк и театр, слушали оперу, смотрели балет. И речи не могло идти о том, чтобы подольше поваляться в воскресенье в постели, потупить в телевизор или хотя бы в интересную книжку.
Единственная ситуация, в которой детям делали некоторое послабление — это болезнь. Не признаваясь в этом даже самой себе, Оля ужасно любила болеть. Когда у неё поднималась температура или раздирало кашлем горло, никто не требовал от неё рано вставать и ходить в ненавистные кружки…
Иногда — не слишком часто, злоупотреблять она боялась — Оля, возвращаясь из школы, нарочно снимала шапку и пару кварталов топала по морозу без головного убора. А ещё она горстями ела снег, чтобы простудиться и урвать себе хоть пару дней вожделенного отдыха. Это вполне прокатывало пару лет, но потом почему-то перестало срабатывать: очевидно, благодаря ежеутренним обливаниям холодной водой Олин организм действительно постепенно закалился и подцепить простуду отныне стало не так-то легко.
