— Какого хрена они включили сигнал так рано? — мой спутник со злостью бьет рукой по рулю. — Дженн, ты сделала все, как я сказал?
— Да, конечно… Почему ты злишься? — спрашиваю я.
— Потому, что они не должны были обнаружить твое отсутствие сразу же. Слава богу, мы успели добраться до шоссе… — и тут его взгляд падает на папку, лежащую на моих коленях. — Что это, блин, такое?!
— Ты чего? Это моя история болезни. Она лежала у Миранды, и я не смогла не взять… — я не успеваю закончить предложение, потому что Билл начинает на меня орать.
— На кой черт она тебе сдалась, Дженн? Вот почему они так быстро одумались! Я же написал тебе: делай точь-в-точь, как сказано!
На мои глаза наворачиваются слезы, я смотрю на него с обидой.
— Я не сделала ничего… Билл, почему ты так разговариваешь со мной?
Он снижает скорость еще немного и сжимает руками руль.
— Прости. Правда, извини, Дженн. Я не хотел… — Билл одной рукой успокаивающе гладит меня по плечу, а потом возвращает ее на руль. — Просто они не должны были так быстро обнаружить твое отсутствие. Парень из охраны — мой хороший знакомый, и он у меня в небольшом долгу. В 23:30 он отключил камеры в твоем крыле и на первом этаже, буквально на десять минут. Этого должно было хватить, чтобы мы успели выехать из клиники. Я попросил тебя отвлечь Миранду, иначе твои шаги и дверь в палату были бы услышаны на посту. Она жутко тупая, — мне немного обидно, когда он так отзывается о милой девушке, но я молчу, — и того времени, которое она бы потратила на раздумья, куда ты делась и почему вернулась спать, нам бы хватило, чтобы свалить подальше. Если бы повезло, она бы даже не пошла проверять тебя в палате, и тогда у нас была бы вся ночь форы. Но, видимо, она запаниковала сразу, как поняла, что твоей папки нет.
Я жутко расстраиваюсь, когда понимаю, что чуть все не испортила. И зачем только я забрала чертову папку? Но мне показалось это важным. Сейчас у меня нет сил читать ее, и я убираю ее в бардачок.
— Билл, прости меня. Я не знала, я поступила очень глупо… — закрываю лицо руками.
Мне действительно стыдно, своим глупым поступком я могла сорвать весь план Билла и испортить жизнь и ему, и себе. Он убирает мою руку и переплетает наши пальцы, но я на него не смотрю.
— Не думай об этом больше. Мы здесь, а это самое главное. Ты, наверное, устала? — спрашивает Билл, посмотрев на часы: мы в пути уже полтора часа. — Поспи немного и не волнуйся ни о чем, хорошо?
Я вздыхаю, легко прикасаюсь губами к его руке и пытаюсь удобнее устроиться на автомобильном жестком сидении. Только сейчас понимаю, как все это меня вымотало, и проваливаюсь в сон.
