— Вы действительно думаете, что эти приборы могут все объяснить? Свет к свету, я полагаю, так вы могли бы сказать.
— Если вы так сильно хотите пользоваться своими метафорами, валяйте, — сказал Дорман. — Но только помните — я этого не говорил. Я не могу ничего обещать.
— Так или иначе, что это за приборы? Что они должны делать? Я и правда хотел бы знать.
— Они измеряют радиацию, — сказал Дорман. — Различными способами. Один из них — счетчик Гейгера, у которого есть запоминающее устройство, вроде как компьютер, подключённый к нему. Он может сказать вам, каков уровень радиации был в любой момент времени, когда счетчик начинал срабатывать, даже если это случалось пять лет назад. Десять минут или пять лет — все равно. Затем прекрасная маленькая миниатюрная камера Вильсона, искровая камера, пузырьковая камера. И устройство фотоэмульсии, которое автоматически проецирует чувствительные пластины и затягивает их обратно, когда они уже достаточно экспонированы.
О, Боже! И вы используете все эти новомодные приспособления в своей работе. Зачем?
Нет ничего более важного, когда вы исследуете древние руины. Изучая процессы радиоактивного распада, можно определить точный возраст многих захороненных скелетов и артефактов. А иногда важно узнать, есть ли какая–нибудь опасная радиация в определённых местах джунглей…
Видимо, удача не совсем покинула нас. Но я полагаю, мне не следует этого говорить. Находка того топо–ра, даже если мы позже его потеряли, была исключительной удачей. Это может снова произойти. Чем больше мы узнаем о природе света, который видели, тем ближе мы к…
— Ты опережаешь события, — сказал Дорман, резко его прерывая. — Я должен сначала выяснить, что может сделать соленая вода — ну, даже со счетчиком Гейгера. Ни один хирург не может произвести вскрытие инструментами, которые проржавели.
— Прошло слишком мало времени для того, чтобы металлические части заржавели, — продолжил он после паузы. — Все будет зависеть о того, сколько воды налилось в сумку. Всего пара капель соленой воды могут испортить чувствительный научный прибор. Иногда просто достаточно дохнуть на него, чтобы помешать его работе.
— Вы сказали, что ваша одежда была такой же сухой, как наша, когда вы прибыли сюда, — сказал Эймс. — Сумка тоже просохла?
Дорман кивнул.
— Мне казалось, я говорил вам, что так и было. Должно быть, просто выскочило из головы. Но она плавала в воде в течение двух или трех минут до того, как свет закружился над нами.
