С каждым вдохом мой страх за близких только множился и пробирался тонкими иголками под кожу. Если этот извращенец хотел, чтобы я послушно стояла перед ним на коленях, склонив голову, то он был на верном пути. За своих близких я пошла бы и на это.
Кафе, к которому успела привыкнуть за время работы, встретило меня разбитыми окнами и едким запахом гари. С центральной улицы поджигать не решились, но другая часть здания, где находилась сама пекарня, прогорела до обугленных стен.
— Что приперлась? Я же сказала, тебе здесь нечего делать! Если бы не ты, ничего этого бы не случилось! — уже на входе с обвинениями встретила меня Дарья. Вместе с ней еще несколько человек собирали осколки в мусорные мешки и выносили разгромленную мебель.
— Не надо кричать, я уйду, — согласилась с ее доводами. — Мне жаль, что так случилось. Я этого точно не хотела и даже представить не могла, что все так обернется. Но могу я хотя бы получить расчет за то время, которое отработала? Нам с мамой очень нужны эти деньги… — закончила я совсем тихо, ощущая на себе взгляд, которым меня с особой жестокостью пытались разрезать на части.
— Бесстыжая тварь! Да как ты смеешь еще просить о чем-то? Видела я вчера твою маму, та еще расфуфыренная фифа! Кому-кому, а вам и так неплохо живется, — с грохотом отбросив метелку и воинственно выпятив грудь, на меня надвигалась разгневанная Дарья. — А тут человек бизнес потерял, сам при смерти по твоей вине.
— Скажите хотя бы, в какой Дмитрий Петрович больнице?
— Совсем идиотка? Думаешь, он будет рад тебя видеть, когда очнется? Проваливай подобру — поздорову, пока я тебе не накостыляла!
Я ушла. Не помню, как добралась до дома. А на входе в дверях лоб в лоб столкнулась с соседкой, которая в это время как раз выносила очередное вонючее варево для своих курочек.
— Что-то случилось? — искренне встревожилась она, удивленная моим отрешенным взглядом и отнюдь непрезентабельным видом.
— Ваш внучок спалил пекарню и едва не убил хорошего человека, — честно ответила я, желая поскорее пройти внутрь, но не тут-то было.
— Да как язык повернулся наговаривать на хорошего мальчика?! Мой Лешенька не такой! — взорвалась баба Нюра, перекрыв дверной проем своим объемным телом. — Я-то думала, ты нормальная девка. А нет, такая же, как твоя никчемная мать, все нос от нормального мужика воротишь. А ведь совсем его не знаешь!
