— То есть ты пошел по бабам, — подытожила я, медленно выдыхая сквозь зубы, настраивая себя на позитив. — И надо же, какой облом! Бабы не дали?
— Я не пошел! — Егор замер. Я задрала юбку и увидела, что он, раскорячившись, рассматривает свой покоцанный хвост. — Я спал. Меня схватили, завернули в тряпку и выкинули как негодный элемент. Таня, а ты же запретила. Вот кто мог меня схватить и выкинуть?
— Не знаю, — осторожно сказала я, потому что — ну, неизвестно пока, можно ему верить или не стоит. — А далеко тебя выкинули?
— Да не то чтобы далеко, но, знаешь, обидно. На кучу мусора, — пожаловался Егор.
— А как ты хотел? Сорная ящерица — это как клеймо, — пожала я плечами и переступила через бывшего и собственную жалость. — Жрать небось хочешь, да?
— Да не особо, — вздохнул Егор. — Э… там были мухи.
— Значит, не голодный, уже легче, — хмыкнула я. — Ну и кто тебя хотел убить?
Я села на кровать и наблюдала, как обиженный и потрепанный Егор, виляя остатками хвоста и всем, что ниже талии, подбежал на пару шагов и замер.
— Да я и не видел. Таня, это было так страшно, — всхлипнул Егор. — Я решил, что меня убьют. Но нет, просто выкинули… или нет, не просто, я ведь мог там погибнуть. На этой куче дерьма живут крокодилы. Я очень хотел домой, Таня. Ты знаешь, как я хотел домой. Я всегда приходил домой…
Тут он осекся, сообразив, что ляпнул лишнее. Я покивала:
— Ну да, а помнишь, как ты пришел домой в чужих штанах, Егор? Они были больше на три размера.
— Зато фирменные. И я тебе сказал, что купил их на распродаже за полторы тысячи, а ты отнесла их в ателье, и я их долго потом носил. Прости, Таня.
— Ты не поверишь, — сделав загадочное лицо, добила Егора я. — Там еще и двадцать тысяч в кармане были.
Конечно, не были, но месть удалась.
— Я еще тогда решила, что — да леший с тобой, членистоногий, бегай по бабам, но так, чтобы с компенсацией вреда. Ты хоть бы выбирал! Но нет, ты хватал все, что перед тобой вильнуло задницей. Зря все-таки мы не поехали в Таиланд, Егор, может, тебя бы это и отрезвило. Дополнительная опция у некоторых дам.
Егор, видимо, с двадцатью тысячами смирился. Вскарабкался на кровать, притулился сбоку и завздыхал. Трогательный такой, ну как его не погладить!
— Таня, я же все в дом! Сковородку тебе блинную купил на день рождения и набор кастрюль, ну помнишь?
— М-м-м, да, женщины делятся на два типа — роскошные, которым и духи, и цветы, и белье дорогое, и жена. Так, Егорушка? — ласково спросила я. Ящерица попятилась и поджала хвост.
