— Прямо у ручьев! Говорят, целая банда была, через реку перебрались и в округе прятались, бесчинства затевали. Повезло, стражи перебили всех до последнего, а одну изловить удалось. Повезли теперь в Валакское селище, там казнить будут.
— И правильно, так их, погань эту, — одобрительно перебил трактирщик. — Мало они нам крови выпили?
— А говорят, лесные эти, их так просто не убьешь, — обеспокоенно пискнула одна из девиц. — Сжигать их надо, а то оживут потом…
— Сожгут–сожгут. Их завсегда огню предают, а пепел по ветру пускают, — трактирщик скривился. — Нечего им в нашей земле лежать, нелюдям.
Он хотел добавить что–то еще, но внезапно наткнулся взглядом на напряженную позу чужака, подавшегося вперед. Впрочем, тот, заметив излишнее к себе внимание, сделал вид, что все это его не касается и уткнулся в тарелку с едой.
Лесных или, как они сами себя называли, ирртов, местные жители не любили. В войну многие семьи кого–то да потеряли, но и до нее хватало историй о ночных налетах и дележе земель. Когда имперское войско вымело–выкурило всех ирртов из округи, попутно спалив едва ли не половину их лесов и заставив отступить в самое сердце чащи, лесные поутихли, но до сих пор любую пропажу приписывали опасным соседям. Попасть в регулярную армию всегда было пределом мечты для любого мальчишки, а потом и парня, так что в те годы на сбор ополчения с охотой откликнулась большая часть местных. Вернувшиеся, кроме солидной добычи, покрыли себя славой победителей, взамен десятикратно преисполнившись ненависти к врагам и передав её детям…
Вечерело, и таверна быстро заполнялась людьми, каждому из которых обязательно рассказывали свежую новость, по мере повторения обраставшую все большим количеством подробностей. Разносчицы наконец занялись работой, и под шумок путник договорился об обмене лося на лошадь, не привлекая к себе лишнего внимания. Даже без доплаты — несколько местных разводили коней степнякам на продажу, и их недостатка в деревне не было. Так же легко путник выторговал смену одежды, простой, прочной и неброской, но переодеваться и спешить дальше не стал, вместо этого затеяв с местными обстоятельный и долгий разговор о торговле с Орсиссом — ближайшим по тракту крупным степным городом. И только подробно выспросив словоохотливых завсегдатаев о дальнейшем пути, торговых пошлинах и ценах на Орсисском торжище, он поднялся, передал пару монет хозяину и вышел.
За порогом его встретила быстро сгущающаяся темнота. Несколько звезд уже вышли на небосклон, и мужчина невольно залюбовался ими. Созвездия он с детства хорошо знал и любил. Помнится, как–то дед рассказывал ему, что в старые времена, еще до появления Пятерых, небеса расшили сверкающими камнями Древние боги. Чтобы люди могли даже ночью поднять голову и наслаждаться красотой, зная, что они не одни. Сказка, конечно, но раньше он любил вечерами сидеть и смотреть в темнеющее небо, наблюдая за сменой красок и чувствуя внутри тепло при виде загорающихся звезд.
