– Ой, Анна Владимировна, подождите.
Я обернулась и принялась ждать, пока женщина завершит свой разговор. Закончив, Лупикова коварно улыбнулась и уточнила:
– Это отчет, который я просила?
– Да, – ответила, зная, что ее доброжелательность как маленькое вступление перед атакой.
Вера Николаевна с деловитым видом просканировала меня и вдруг спросила:
– Слышала, что ты уже забыла Николая и путаешься с неизвестным мужчиной?
Ну конечно, что еще можно было услышать от нее? Только что спуталась…
– Есть план, как я должна жить или список вопросов, на которые должна спросить разрешения, что мне можно, а что нельзя после смерти мужа? – поинтересовалась у нее.
– Ну… – потянула Лупикова, серьезно рассматривая мой вопрос.
– Я что-то не помню, чтобы вы отчитывались перед кем-то.
– Ну, если бы моим мужем был Николаем, то я…
– Как я понимаю, ваш покойный муж был недостоин такой чести, и поэтому с ним можно было вести себя совсем иначе, чем рекомендуете мне?
– Не нужно каверзных вопросов.
– Ну что вы, мне до ваших далеко.
– Я считаю, что ты должна достойно себя вести. У тебя двое детей от Николая!
– И что? По-вашему, нужно теперь поставить крест на своей жизни? Странно слышать подобное от вас, ведь вы же в монастырь не ушли.
– Я до сих пор одна, – нагло заявила Вера Николаевна, гордо выпячивая грудь, щуря свои глаза.
Подняла бровь, намекая на ее интрижки в районе, на что она надула губы и проговорила:
– Моя личная жизнь никого не касается.
– Вот и отлично. Моя тем более.
– Анастасия Витальевна будет недовольна.
– Это проблемы моей свекрови, но никак не мои.
Женщина хмыкнула и просто смотрела на меня. Выпрямилась, лениво рассматривая, и проговорила:
– Думаю, что тебе не место среди нас.
– Уверена, что не вам решать.
– Ты слишком наглая, тут таких не любят.
– А мне не нужна ваша любовь. Я работаю и живу, никого не трогаю и желаю того же.
– Это под вопросом.
Напряглась, понимая, что неспроста она сказала, да и не как обычно. Всегда есть разница, когда говорят, чтобы позлить, довести, и когда уверенно бросают предположения, источая яд и предвкушение, зная то, что еще не знает никто.
Наши взгляды встретились, и я уверенно спросила:
– И что под вопросом?
– Все. Советую тебе подумать над своим поведением. Давыдов очень злопамятный мужик. Еще сто раз проклянешь, что не дала ему. Знаешь, я не понимаю тебя. Правда. В чем проблема? Ты ведь живешь небогато, сама себе уже сто лет ничего не покупала, ходишь в старье. Только все детям. Неужели не могла перебороть свою гордость и получить то, что очень хотелось в виде особой благодарности. От тебя не убудет и дому польза.
