Но призрак уже растворился, и руины белого города тоже таяли, как утренний мираж.
А через мгновение Саарурок очнулся в тени пальм, у маленькой заводи с прохладной водой. Он сел, поправляя шлем и озираясь.
— Он все-таки притащил меня в оазис, треклятье, что за кретин… — пробормотал Властелин, но зачерпнул рукой водицы, хлебнув немного.
— Эй, посмотрите, вот же он! — услышал он, вдруг, голос Анженики откуда-то сверху.
— Рогатый придурок, мы его везде ищем, а он тут у прудика валяется!
Фея опускалась с неба, испепеляя его взором, а к оазису приближались Боргин, Мергам, Вилли и Анжелис.
— В чем дело? Как вы тут очутились? — спросил Саарурок, вставая. — Кстати, вы не в курсе, где мы?
— Мы, командир, все там же, — проговорил Боргин приближаясь. — Была буря, припоминаешь? Ты встал перед ней и вместо того, чтобы шарахнуть магией сразу, как тебе говорили, начал позировать, будто тут какой-нибудь идиот ваяет твою скульптуру. Ну и пока ты позировал, ты прозевал удар ветра, о котором тебя предупреждали. Ну как? Шевелиться что-нибудь в памяти? Я не знаю, парни, по-моему, его приложило башкой об дерево.
— Меня не прикладывало, толстяк, тем более деревьев тут нет.
— Ты смотри, отвечает, значит еще в уме. И то удача, а то, как мы тут посреди пустыни с чокнутым императором? А что дальше было, помнишь, командир?
— Предпочту послушать сначала вашу версию, — проговорил Саарурок.
Боргин пожал плечами и начал рассказывать:
— Ну стоял ты, значит, позировал, прошла первая волна, а потом, пока ты лупил свои красные глазенки, вместо того, чтобы действовать, ударила вторая и основная волна бури. Тебя куда-то сдуло, вокруг все потемнело, а дальше мы были озадачены только тем, чтобы не наесться песка, который был повсюду, и чтобы эту хилую постройку, служившую нам укрытием, не снесло к бесам… Но надо отдать тебе должное, ты ее хорошо укрепил, укрытие занесло песком, но не разрушило.
Саарурок покивал, потом покосился на Анженику, ее платье было все в пыли и изрядно потрепано а волосы всклокочены.
— А феи что? Пережили бурю, они, ведь, остались снаружи.
— А что им сделается? Тем более, командир, у нас не было времени уговаривать их лезть в укрытие. С ними никто не совладает, когда они упиваются своим зельем. Их даже буря не взяла, а она была неслабая, можешь мне поверить, мы с Мергамом насмотрелись на бури Большой пустыни, эта была одной из самых сильных. Пока снаружи творилось преддверье ада, эти чокнутые нарезали круги над укрытием, кувыркались в струях ветра и визжали от радости.
