— Ага, бывает годен, когда ему напомнят, что головой надо пользоваться. Ах, рогалик, что бы ты без меня делал? — улыбнулась Анженика.
— Так, кто ее сюда пустил, а? У нас тут бой, а не театр. Тащи сюда своих подруг, Анженика, надо прибраться. Проклятые богами и демонами, гусеницы все здесь обгадили.
На следующий день, корабль несся по плоской безжизненной поверхности. Дюны кончились еще несколько километров назад, и судно развило умопомрачительную скорость. Вилли рассказывал, что все вокруг — это дно высохшего моря, некогда плескавшегося здесь.
Палящее солнце висело высоко в ярко-синем небе, Саарурок лежал в шезлонге на палубе, нацепив черные очки. Конечно, вряд ли можно было надеяться, что его черные доспехи могут загореть, да и в очках не было никакого смысла, но ему хотелось создать пляжную обстановку. Правда Боргин, Мергам и Дубина не разделили идею позагорать под этим солнцем, спрятавшись в трюм и играя там кости. Феи же хоть переносили жару лучше, согласны были находиться под палящими лучами только вместе с большим количеством воды. Они поставили на палубу бадью воды, и довольно шумно там резвились.
И еще Вилли, вроде как, не обращал никакого внимания на убийственное солнце, торча около Саарурока, поглядывая по сторонам и что-то зарисовывая на свитке пергамента.
Анжелис лежал с другой стороны в шезлонге поменьше, накрыв голову картой, позаимствованной из кабинета. Саарурок не интересовался, как первый советник переносит жару, потому что его святая обязанность, всегда находится подле властелина. Но судя по всему, он еще не умер, да и вообще был существом специально подготовленным для чего угодно, так что просто спал.
Хоть небо и было чистым, подняться в воздух не удалось. Наемники не врали, когда говорили, что над пустыней невозможно летать. Когда не было бурь, там от каких-то восходящих и нисходящих потоков образовывалась дикая турбулентность. Струились сильные потоки ветра, от которых любое летающее судно будет сносить и расшатывать, или вообще шарахнет вниз.
— Знаете, Ваше Величество, а ведь это довольно загадочно, откуда здесь море, — заговорил вдруг Вилли, оторвавшись от зарисовок.
— А? Что ты там булькаешь, воробей? Властелин отдыхает, не видишь, что ли? Какое море? У тебя галлюцинации, оно высохло.
— Вот именно. Мы видим высохшее море, которое здесь находилось, судя по всему не так уж давно, несколько сотен лет назад, но в наших исторических источниках нет ни слова об этом море.
