— Ты знаешь, фея…
Анженика покачивавшаяся в воздухе, миролюбиво кивнула, она запросто проглотила «фею», потому что прибывала в немного более благодушном состоянии, после щедрот мэра.
— Саарурок продолжил:
— Побывав на этом празднике и пообщавшись со своими синемордыми подданными, я задумался. На пути к пустыни, мы преодолеем почти половину воробьиной страны, в этих краях много городов. Понимаешь, жизнь в большой империи всегда разрознена… и… Ты следишь за мыслью, Анженика?
— Да-да, ик… я за всеми мыслями слежу. Вот за всеми разом, ик…
— Жизнь в империи разрознена, чем дальше от Столицы, тем менее жители причастны к глобальному процессу, что протекает в центре. Понимаешь?
Глаза Анженики с трудом сфокусировались на Сааруроке:
— Ага. Глобальный пресс… Раздавим их ко всем семицветикам! — закричала она потрясая кулачками.
— Тихо-тихо, — урезонил ее Саарурок. — Уничтожить мы всегда успеем, я о другом. В условиях, когда развиты средства массовой информации, проблемы не возникает…
Анженика внимательно слушала.
— При развитых СМИ у правителя всегда налажен контакт с народом.
Анженика смотрела, не мигая, и казалась очень сосредоточенной и захваченной повествованием.
— Но у воробьев только радио, понимаешь? В отдаленных городах воробьиной страны просто слышали, что в столице случился какой-то переворот или нападение, в общем, теперь главный это тип в доспехах и с рогами. Проклятые боги и демоны надо донести как-то до населения, что я Темный Властелин, император, а их страна часть Черной Империи!
Саарурок закончил речь и проникновенно посмотрел в глаза Анженики, ожидая услышать, что она думает по этому поводу, потому что, фея выглядела необыкновенно серьезной, в то время как последние полчаса, на ее лице можно было встретить в основном лишь глуповатую улыбку.
— Меня сейчас стошнит, — изрекла Анженика.
— Как это? — удивился Саарурок. Нельзя сказать, что он ждал именно такого ответа.
— Это виноградное пойло, которым нас потчевал мэр, как-то не пошло, — сказала фея, тяжело дыша и подлетая к борту корабля, зажимая руками рот.
Но глубоко подышав, и помахав на себя ладошкой, она, кажется, отошла, и проговорила:
— Извини, о чем ты там трещал сейчас так долго и длинно?
— Проклятье, да ты слушала вообще?
— Слушай, рогалик, что ты мне про какие-то глобальные прессы нудишь? Ты не видишь — я слегка подустала, и немного не в состоянии, давай как-нибудь покороче. Что ты задумал?
Саарурок вздохнул и посмотрел на звезды.
