– Эй, чего ты там застыла, – крикнула Ольга, замахав руками.
Осторожно спустившись вниз, не успев навести на нее камеру, чтобы сделать фото, она уже бежала дальше.
– Люблю это место, место слияния двух рек Оми и Иртыша, – пятясь назад, говорила она.
– Оль, а расскажи о себе, о семье своей – попросила я, остановившись и фотографируя ее. Мне было интересно узнать о ней все.
– По сравнению с твоими дворцовыми интригами мне и рассказывать то нечего. Ольга замедлила шаг и начала:
– Разрешите представиться, наследница австрийского престола Ольга третья.
– А если серьезно?
– Мама преподает, – коротко отвечала она.
– А отец?
– Про отца сказать не могу, потому, как не знаю о нем ничего.
Я смекнула, что это больная тема для нее, хотела, было перевести разговор, но она продолжала:
– Сколько мать не пытала, не колется. Подозреваю, что до сих пор любит его. Да, такие вещи утаить невозможно, – говорила она, пиная мокрую землю носком своего ботинка. Ухажеров выше крыши, куры строят, а она ноль внимания на них. Давай лучше я щелкну тебя на память на фоне крепости, – вдруг предложила она.
– О, давай! – сказала я, выбирая позу. Интересно, сколько человек могла вместить в себя эта крепость? – вслух подумала я.
– Сколько человек? Человек и есть крепость. Ты крепость, я крепость, – сказала она.
– Крепостью духа? – продолжала я размышление.
– Нет, ты не поняла. Крепость от слова крепостной, – сказала она, наводя камеру на меня.
– Так человек крепость или все же крепостной? – запутавшись, спросила я.
– Если ты крепостной в своей собственной крепости, у меня для тебя плохие новости, – заключила она.
Баржа неслышно прошла по реке к своей пристани.
Я постепенно погружалась в ее мир. В один из дней идя на учебу привычным маршрутом слушая в наушниках ту музыку, что Ольга записала для меня, я задумалась и не заметила, как передо мной точно из-под земли вырос Влад, подкарауливая меня.
Влад всегда умышленно старался сесть за парту впереди нас. Самопровозглашенный староста группы, с головы до ног вымазанный гелем, в бессменном, идеально выглаженном сером костюмчике, со значком университета прицепленном к борту пиджака. Он всецело домогался симпатии одногруппников. Его бесило наше с Ольгой безразличие к жизни группы и к его персоне в частности.
– Опаздываем, Александра, – сказал он спесиво, скрестив руки на груди.
Сняв один наушник, не отводя с него взгляда, я вынула правую руку из кармана и, посмотрев на часы сказала:
