Я полностью согласна с ней, но я измотана всей этой ситуацией.
Я бы предпочла забыть все об Ангелвью и о том дерьме, через которое я там прошла. Я не хочу думать ни о чем из этого.
Сэйнт. Лорен. Гейб. Лиам. Собрание. Мой арест.
Теперь все кончено, и поскольку я не планирую возвращаться, какое все это имеет значение? Не похоже, что я когда-нибудь снова увижу этих придурков.
Я чувствую странную боль в сердце при мысли о том, что больше никогда не увижу Сэйнта, но напоминаю себе, что это потому, что у меня болит голова, и я не всегда понимаю, что лучше для меня.
Еще несколько недель вдали от этого места, и он будет вычищен из моей системы, как с помощью одной из тех детоксикаций наркотиков, которые Дженн заказывала онлайн всякий раз, когда ей нужно было найти новую работу.
Я просто ухожу в себя, цепляясь за то, чтобы придумать что-нибудь искупительное в нем, когда ничего нет. Я имею в виду, что даже когда он спас меня, он поставил себе цель унизить меня.
Положив подбородок на колени, я наблюдаю, как Карли бешено расхаживает, пока у меня не начинает плыть перед глазами.
— Карли, прекрати. Я ценю твой гнев от моего имени, но в этом действительно больше нет необходимости, — я снова пытаюсь ее урезонить. — Я не вернусь, так кому какое дело до этих людей? Это не похоже на здешний округ, меня не оштрафует за то, что я не сдала экзамены.
— Все равно это чушь собачья, — настаивает она, даже не потрудившись указать на мою позу, когда поворачивается ко мне лицом. — Ты стала мишенью из-за своего происхождения.
— Ну что ж … Я статистик, а моя мама торговала метамфетамином.
Но я думаю о фотографии улыбающейся девушки, той, которая похожа на Дженн до употребления наркотиков, я вынужденно пожимаю плечами.
— Это не должно иметь значения, ты не Дженн.
Я заметил, что в дополнение к тому, что она злится на Ангелвью, в последнее время она, кажется, еще больше злится на мою мать. Я думаю, это как-то связано с тем фактом, что она не может связаться с Дженн. Как только Карли узнала о том, что Дилана взяли на работу в школу, она начала пытаться выследить маму, но безуспешно.
Я могу понять ее разочарование, но в том-то и дело, что Дженн. Если она не хочет, чтобы ее нашли, ее не найдут. Она выйдет из укрытия, когда ей что-то понадобится, и ни минутой раньше.
— Ты права, — говорю я. — Я не Дженн. Но это не помешает людям сравнивать нас, особенно теперь, когда они знают об аварии.
— Это тоже не твоя вина.
