ИГИЛ. Переводится как «„Исламское государство“ Ирака и Леванта». Последний термин апеллирует к восточному берегу Средиземного моря – Сирии, Ливану, Израилю, Палестине и Иордании. Это словосочетание использует Белый дом, потому что Левант, судя по всему, является более верным переводом, чем «Аль-Шам», название данного региона на арабском.
Даиш. Название, которое ненавидят военные Аль-Багдади. Французский президент Франсуа Олланд начал употреблять его уже в сентябре 2014 года. Даиш – это аббревиатура от арабского аль-Даула аль-Исламия фи аль-Ирак ва аль-Шам – «Исламское государство Ирака и Сирии». Группировка считает это слово уничижительным и угрожала обезглавить каждого, кто публично его использует. Многие говорят «Даиш» или «Даеш» на французский манер с ударением на последний слог. После террористических атак в Париже это название используют хакеры «Анонимус», президент Барак Обама и большинство западных политических лидеров.
Я решила использовать Даиш и «Исламское государство» в одном значении. Я думаю, что так отражается все многообразие понятий, вся палитра – от простых инициалов и до их самых темных оттенков значений. Многочисленные термины, в основном арабской этимологии и корней, имена людей и названия стран, религиозного и политического содержания, употребляются мною далее в соответствии с тем, как они произносятся в испанском языке или наиболее близко к испанскому.
В конечном счете цель этого путешествия – поиски знания, традиций, которые были заложены в древнем Багдаде и переняты исламом; затем религиозное паломничество в Средние века, интеллектуальные открытия Ренессанса, – совпадает с целью самой книги. Восстановить физический, духовный, интеллектуальный путь так называемых «невест джихада», начиная с последней священной войны Абу Бакра аль-Багдади. На этом пути мы встретим множество молодых людей, о которых будет рассказано как от первого лица – ими самими, так и от третьего. Мы перенесемся из аудиторий университетов Лондона в пластиковые палатки, в которых, в нескольких километрах от стершихся границ между Ираком, Сирией и Турцией, ютятся оставшиеся в живых женщины, побывавшие в руках террористов «Исламского государства» в качестве рабынь.
Процесс превращения молодых западных боевиков в современных саладинов – это в настоящее время самая большая платформа для вербовки джихадистов со времен аз-Заркави, который сотрудничал с Аль-Каидой в Ираке, бывшей Месопотамии. Разумеется, очевидно, что все эти процессы радикальны и напрямую связаны с ростом экстремизма. Я говорю, конечно, о
