Вернулся с балкона Петр и отстранил путешественника. Игорь возражать не стал. Честно признаться, танец ему не понравился. Хождение под музыку. Чтобы не сидеть да поглядывать искоса на Алексашку, он присоединился к Лефорту.
— Мой друг, — проговорил тот, увидев де Ля Гранда. — А я о вас с Петром говорил. Тот собирается в путешествие по Европе и спрашивал у меня совет, кого взять с собой. Я, друг мой, посоветовал вас. За те дни, что мы провели вместе, я понял, что вы человек незаурядный, Мишель.
— Спасибо за добрые слова, Франц, — сказал Игорь, доставая и закуривая трубку, — но вы во мне ошибаетесь.
— Не думаю. Я видел, как смотрела на вас Анна. Она искала у вас защиты, когда на нее сальными глазками пялился Алексашка.
— Это все ерунда, Франц…
— Не перечьте мне. Девушка просила, чтобы я вас пристроил к государю. Я готов это сделать, хоть и не понимаю ни ее, ни ваши мотивы. Может, вы мне скажите, Мишель, зачем вам это нужно?
Игорь пустил в воздух кольцо дыма и, посмотрев на Лефорта, поинтересовался:
— А оно вам нужно?
Получилось как-то по-одесски. Франц взглянул на Игоря, улыбнулся и сказал:
— Нужно, Мишель, нужно.
— Хорошо, — молвил Ермилов, — так и быть, расскажу. До меня дошел слух, что во время предстоящей поездки государя могут подменить.
Лефорт навострил уши. От него не ускользнуло слово «поездка». Ведь до этого о планах Петра совершить турне по Европе почти никто не знал.
— Любопытно, — молвил Франц. — А вы продолжайте, мой друг. Мне очень интересно.
— Я попытался предположить, кто бы это мог сделать, да вот только кандидатур найти не могу. Выбранные мной подозреваемые совершить сие зло не могут. Им это невыгодно.
— И среди них я? — уточнил Лефорт.
Игорь промолчал, но Франц понял, что так оно и было.
— Видите ли, Франц, — продолжал между тем Ермилов, — может, и существуют другие злодеи, готовые пойти на это, да вот только они мне неизвестны. Я полностью исключаю русских. Подмена им попросту не нужна. Проще возвести на трон все ту же Софью. Но совершать подмену, как это сделали бы во Франции, не стали бы. Каким бы ни был плохим царь, он считается у них помазанником божьим, а на него ни у кого рука бы не поднялась. По крайней мере, сейчас, про будущее я говорить не возьмусь.
— Кто вы такой, Мишель? — Спросил Лефорт, когда Игорь замолчал.
Игорь не знал, что ответить. Он так бы и простоял, если бы на балкон не вышел Петр. Государь посмотрел на Лефорта и произнес:
— Франц, не могли бы вы оставить нас с Мишелем наедине?
